Почему ты говоришь так странно? опешил Вистан.
Ланартис вздохнула. Необъяснимое чувство начало прогревать всё тело уже несколько месяцев назад. Сначала, она старалась не придавать этому факту значения. Но, когда климат стал меняться, Ланартис сделала вывод, что два этих фактора, скорее всего, связанны. А изменившаяся манера речи, лишь побочный эффект. Наверное.
Тебя прошу я, Вистан Нарви, благоразумье обрести. И выслушать пора, шамана, обиду, ни к чему нести разозлилась Ланартис, что не может контролировать свою речь.
Что с тобой? испугался Вистан.
Вот видишь, Вистан! Слушать нужно, когда пытаюсь донести. Недобро что-то тут творится! Пора уж лепту нам внести беспомощно оседая на пушистый снег, чуть не заплакала Ланартис.
Всё! Успокойся схватил её Вистан. Разберёмся, ты только не плачь. Подумаешь, стихами заговорила. Ерунда! Утром пойдём к Палиусу. Он даст тебе что-нибудь.
Пойдём к шаману мы немедля! закрыла руками рот Ланартис, чтобы не продолжать.
Ладно поднял Вистан девушку на руки. Сейчас, так сейчас. Оденемся теплее, и пойдём пытаясь спрятать испуг, добавил он.
Глава 3
Двое мужчин, молча, переглядывались, в ожидании, пока Ланартис пила из чашки успокоительный чай.
Что с ней? шепнул Вистан, кода девушка задремала.
Я откуда знаю развёл руки в стороны шаман, тоже тихо шепча. Пришла во сне. Сначала, нормально говорила, вроде, а потом немного в рифму.
Немного? чуть громче сказал Вистан. Стихами!
Ладно, ладно, не кипятись похлопал Палиус по плечу Вистану. Я поищу в книге. Может, не помню уже чего. Стар стал немного посмотрел он в глаза Вистану. Слышал? Стар!
Нечего было её лапать! обиженно шепнул Вистан.
Навыдумывает, в своей голове не пойми чего выдохнул Палиус. А я виноватым остаюсь покачал он головой, и направился к столу.
Шаман перелистывал страницу за страницей, но, как и подозревал ранее, про «разговор стихами» нигде не упоминалось. Палиус захлопнул книгу, и уставился на Вистана. Несмотря на обстоятельства, шаман был рад видеть этого мальчишку. И Ланартис, лично, тоже очень радовала его взор. Но, из-за той выходки Вистана, Палиус боялся смотреть лишний раз в её сторону. На самом деле, шаман давно не злился. Да что там! Не злился с самого начала. Очередная выходка влюблённого, а от того, немного глуповатого парня, не более.
Нашёл? шепнул Вистан, поймав на себе взгляд шамана.
Ничего пожал плечами Палиус. Расскажи, что странного ещё происходило?
Кроме снега? хмыкнул Вистан. Не знаю. Она стала чуть грустнее.
Загрустишь тут присел шаман рядом.
О чём вы говорили? в голосе Вистана проскользнул некий напор и беспокойство.
Ну нахмурил брови Палиус. Она просила обратиться к стихиям. Ещё, сказала, что боится, а ты упрям, как тысяча баранов едва заметно улыбнулся он. Птицы улетели, река замёрзла.
Почему мы опять? подскочил Вистан. Какого, прости, его самого, я должен снова в героя играть? Схватить меч и в лес? Я не хочу больше, Палиус!
Никто не хочет похлопал по плечу Вистана, поднявшийся на ноги шаман.
И вскоре день сольётся с ночью. Отец, поднимет меч на дочь. Зима погубит всё живое. Не сможет уж никто помочь. Врата откроет он для армий. И превратится в тлен земля. Готовьтесь, смертные создания! Паланиратий мчит сюда! широко открыв глаза, выкрикнула Ланартис.
Повисло минутное молчание. Вистан еле сглотнул слюну, пытаясь осознать сказанное Ланартис. Последняя надежда на спокойную, тихую жизнь, улетучилась.
Кто такой? еле промолвил шаман, немного прейдя в себя.
Ланартис побледнела ещё больше. Зрачки расширились от страха. Она помнила самого старшего брата очень смутно. В детстве, он казался ей воплощением суровости. Паланиратий был молчалив, и даже не смотрел в её сторону, в тот день, когда взрослые обсуждали что-то очень важное. Много времени прошло с тех пор, и каждый старался не упоминать имени Паланиратия, ведь покидать семью очень большой проступок.
Он старший сын уставилась Ланартис в землю. Ему по крови положено хранить семью. И убивать, того, кто смеет, перечить имени отца.
Сколько же вас там всего? глубоко вздохнул Вистан.
Нас более чем звёзд на небе не поднимая глаза, ответила Ланартис. Но, старший сын покинул дом. Отец тогда, ходил не весел. Затем простил, забыв о нём.