Увидев капитана Хренова, Давид Самуилович поздоровался, и сказав ему; сколько зим, вошел в хату, и двое пришедшие с ним, за ним. Вряд ли можно описать все чувства, нахлынувшие на обоих. Старик Либлинштэйн возненавидел капитана Хуева. Он готов был убить, растерзать его, спросить, за что так обошлась с ним жизнь? Но он понимал, что и капитан был просто винтиком в той системе Советского диктата, который назывался «ПОЛИТИКОЙ».
Капитану Хуеву было жалко этого человека. В его глазах он видел ненависть. Ненависть не только к нему, но и к всей системе Советского режима. В этом Хуев не винил Либлинштэйна. Он знал, что все что произошло с Давидом Самуиловичем, это не что иное, как системная ошибка, которая происходила в тридцатые годы на каждом шагу.
Я не хотел тогда отправлять Вас в Гулаг. извиняющиеся сказал капитан, затем признался. Это был приказ свыше.
Я понимаю. тихо, с пониманием ответил Давид Самуилович, добавил. В СССР евреев ни чевствуют.
Хуев тяжело вздохнул, и пробурил:
Это точно.
Ну, зачем пришли? спросил Давид Самуилович, переведя разговор на иную тему. Я вчера шифровку получил, сказал он. в ней написано, что надо обеспечить Вас формой и документными фашистов. зачем он-он спросил. Что слышно о том, когда кончится война?
Не знаю. ответил сухо капитан. Слышно, что мы отступаем.
Черт! не выдержал старик Либлинштэйн. Когда же кончится эта ВОЙНА! не сдержался он, выкрикнув из сердца матюги, и послав куда подальше Гитлера и все его войско вместе взятого, сказал. Вы уж там дайте им так, чтобы помнили, надолго память осталась.
Уж это можете быть спокойно. заверил старика капитан. Так дадим, что долго помнить будут. затем он поинтересовался. Где форма и документы? затем он добавил. И транспорт нам сподручней будет, не пешем топот до их штаба, ей-богу.
Найдем. ответил старик, и отправился за формой и документами.
А капитан сказал своим спутникам:
Бедный человек. Его осудили лишь за то, что он еврей.
Рядовой вопросил:
Разве за это сажают?
Еще как, ответил капитан, и с сожалением добавил. сажают. ему все еще было тошно. Тошно оттого, что он в ссылку отправил невинного человека лишь из-за того, что у него национальность ни та которая нужна в этой стране. Он, конечно, хотел ему помочь ему, но он не мог этого сделать, так как сделав это, он сам мог бы попасть вместо него в Гулаг. Я ничего не мог сделать ничего, с сожалением сказал он, и добавил. Ни за него же мне было на Гулаг ехать.
Я этому не верю.
Зря. ответил капитан. Вы рядовые молоды, Вам просто повезло что не попали под эту раздачу. он сделал паузу, затем добавил. Может быть если бы не война, репрессии до сих пор продолжались.
Тем временем вернулся старик Либлинштэйн. Он принес форму и документы.
Ну, сказал он. вот и Ваша форма.
Трое посмотрели на форму, погоны на ней, и капитан спросил:
Почему такие погоны звания, штурман СС ефрейтор, оберштурмфюрер старшина, гауптштурмфюрер капитан и словно с укором спросил. Вы получше ничего достать не могли?
Старик Либлинштэйн удивленно спросил:
А эти чем плохи? затем он добавил. Я получил соответствующие инструкции из центра, они прислали это.
Капитан посмотрел на своих спутников, сказал:
Что же, я Вас поздравляю рядовой, обратился он к Дмитрию Георгиевичу, и словно с усмешкой добавил. с повышением. затем он обратился к Лопатину. А Вас с понижением.
Не впервой. бросил тот. Дело привычное.
Капитан поинтересовался:
Почему СС?
Там считают. сказал Старик Либлинштэйн. Что люди из СС легче будет внедриться в их штаб затем он добавил. бригадефюрер СС Генрих Вайс, ни так прост, его намекни не проведешь. Тот еще фрукт скотина. Та еще сволочь.
Откуда такие све́дение?
Из надежного источника оттуда.
Капитан Хренов понял, о ком говорит старик Либлинштэйн. Это тот человек, очевидно, КАПИТАН это его псевдоним. Капитан Хренов попросил рассказать об этом человеке, но старик Либлинштэйн сказал, что он не знает связного, а информацию он получает старым способом, через заложенный и надежный тайник.
Затем капитан Хренов попросил рассказать хоть что-нибудь о бригадефюрере СС Генрихе Вайсе, и Давид Самуилович сказал:
Этот человек очень жесток по своей натуре, он никогда и никому не прощает ошибок. Старый вояка, отличившийся еще в первую мировую, и под конец войны, получивший звание Капитана. он сделал паузу, и продолжил. Когда к власти в германии пришли нацисты, Генрих Вайс примкнул к партии нацистов почти сразу же, и стал одним из явных приверженцам партии нацизма. В тридцать девятом, уже он был в звании полковника, и вошел в Польшу, оккупировав ее. Так началась ВОВ, и восхождение Генриха Вайса. Он подчиняется непосредственно Геббельсу. Он получает приказы лично от него или от его близкого окружения.