– А если он – Синий по рождению?
– По утаенному рождению! – кажется, на Сенрайда тоже снизошло прозрение. Как-то резко все вдруг умнеть стали… кроме меня. Ох-хо-хо…
– Райдок рожден в Дианаре, – решительно сказала Альда. – И всегда был Белым. Пока решение Совета не окрасило его Багряным.
– Мы говорим не о Райдоке, – напомнил Данк, – а об этом…
– Кстати, – вдруг осенило и маму, – когда Райдок писал письмо, он знал, кто это такой!
– Почему?
– Потому что он его не опасался. Согласитесь, что отважным до беспечности Райдока не назовешь.
– Пожалуй, – протянул Сагастен.
– А неизвестность всегда тревожила его в первую очередь. Если бы у него была хоть тень сомнения по поводу происхождения и роли этого… там, за стенкой, явно кивнули в мою сторону, – тон письма был бы совсем другим – да что там, самого письма бы не было!
– Это похоже на правду, – не спеша произнес Данк. – Можно ли, исходя из этого, считать, что подменыш безопасен?
– В пределах компетенции Райдока, – неуверенно сказала Сельфа.
– Достаточно высокой, – заметил Сагастен.
Правда, ребята, доброе слово и принцу лестно! Особенно сидящему взаперти с разбитой головой.
– Появились интересные версии, – весело сказал Данк. – Сиблинг, тайно рожденный в Сапфире! Синий принц заречных кочевников!..
– Рэджор, – сказал Сагастен.
– Что?
– Рэджор. Так они называют своих правителей. Переводится приблизительно – старший и светлый.
– Да ну тебя! Принц – всегда принц, как бы он не назывался! Потом еще – Преображенный Белый Витязь из Синего храма… Сагастен, какое святилище держит Синий Цвет?
– Рагдагкхарр, – нехотя сказал Сагастен.
– Посреди Волчьих болот? – поразился Данк. – Далеко, однако, у тролля на куличках…
– Для заклятия это не слишком важно, – с досадой сказал Сенрайд. – Но я же тебе говорю, не может быть в нашем Домене Преображенного, тем более…
– Стоп! – громко сказала Сельфа и отец удивленно умолк. – Стоп! А кто сказал, что Белый витязь – или даже принц – должен быть из нашего Домена?
Некоторое время все пораженно молчали. Потом Данк по слогам сказал, словно прочитал:
– Бе-лый Вос-ток. Вот так, значит…
– Купцы с большой воды, – эхом отозвался Сагастен.
– Я бы попросила!.. – высокомерно сказала мама.
– Да погоди ты, – отмахнулся отец. – Не в словах дело ведь…
– А малыш так прочно дружил с Нагоном… – вспомнил Данк.
– Отсюда, может быть, и беспечный тон письма, – согласился Сенрайд.
– А Нагону под силу заклятие весьма значительной мощи, – подтвердил и Сагастен.
– Вы что, всерьез думаете, что на Белой пристани моему сыну могут хотеть зла? – пораженно спросила Альда.
– Зла не зла, но… – замялся Данк.
– Твоему сыну – вряд ли, – добавила Сельфа, – но всем остальным…
Опять повисло нехорошее молчание. Мне стало тревожно и неуютно.
– Хой! – заорал я и попытался встать на четвереньки. Получилось неплохо. – Вы меня, что, собираетесь здесь насмерть уходить? Может, кто-нибудь поинтересуется моим мнением по поводу происходящего?
За дверью подвигались немного. Вслух не было сказано ни слова. Потом усталый и родной голос Сагастена произнес:
– Вообще-то только твоего мнения нам и не хватает для полного бардака, но что-то в твоем предложении мне нравится.
Раздались шаги. Лязгнули железные запоры и дверь медленно отворилась.
Я зажмурился. Зал Алтаря был освещен лишь несколькими факелами, да еще за спиной Сагастена по-прежнему мерцал священный жертвенный огонь, но после темноты моего импровизированного карцера и этот свет показался пронзительно слепящим. Теперь у меня резало в глазах и опять заболела голова. Я качнулся вперед на четвереньках и ткнулся макушкой в чье-то колено.