Надеюсь, вы не будете против, если я присяду? спокойно, почти вкрадчиво, спросил посетитель.
Он был одет в модный шерстяной пиджак, мягкие вельветовые брюки и дорогую рубашку из натурального хлопка. Поправив инкрустированные золотом старомодные очки, он уселся, закинув ногу на ногу, и, достав стандартный медицинский планшет, участливо посмотрел через решётку.
Так вы не будете против, если я присяду? повторил он.
Если я буду против, это ничего не изменит, зло прошипел узник, продолжая демонстративно стоять посреди камеры, повернувшись спиной к двери, не удостаивая своего собеседника даже взглядом.
Скажите честно, вам здесь не надоело? Нет, правда! Вы в курсе, что сидите в карцере почти сорок дней? На одной воде, в полном одиночестве, спросил визитёр без тени гнева или обиды.
Ну что вы, не стоит беспокоиться! Мне здесь нравится! ухмыльнулся заключённый. Я как раз хотел отдохнуть немного. Подумать Поразмышлять А насчёт одиночества, тут вы совсем не правы. Мне есть с кем поговорить.
Посетитель тяжело вздохнул.
Я пришёл как врач, в надежде на откровенный разговор. Я, всё-таки психиатр и хочу поговорить по-человечески. Выслушать, постараться понять. Здешние охранники только и знают, что голодом морить
Сто пятьдесят лет назад здесь палками по почкам били, огрызнулся узник.
Ну что вы, как можно! Почки это же самое ценное! с улыбкой воскликнул посетитель.
И добавил, поправляя очки:
Илия, пожалуйста, послушайте меня! Я ваш врач, я хочу вам помочь. А вы как будто не понимаете, что речь идёт о вашей жизни и смерти? Вас могли отправить на переработку ещё вчера, но вам как будто всё равно.
Посетитель вздохнул, поправил манжет и продолжил:
В вашем деле написано, что у вас вялотекущая шизофрения, но я с этим диагнозом не согласен. Это формальная отписка. С вами всё гораздо хуже. Вы без конца с кем-то разговариваете, спрашиваете, советуетесь А это классическая паранойя. Скажите мне откровенно, вы сами понимаете, насколько тяжело больны?
Сначала вы мне ответьте, тоже откровенно! раздувая ноздри, гневно возразил арестант. А вы понимаете, насколько больно общество, чьи гнилые принципы уроды, типа вас, втюхивают мне день за днём?!
Он, наконец, повернулся к решетке и в упор посмотрел на незваного гостя.
Мне кажется, что вы несколько предвзяты! с улыбкой проговорил Доктор. Если что-то не соответствует вашим верованиям или взглядам на жизнь, это ещё не означает, что оно не соответствует норме, он развёл руками.
А кто у вас решает, что норма, а что нет? Продажные интеллектуалы, дерущиеся за крошки, падающие со стола Богини Матери? Кучка извращенцев-политиков? Или банда проворовавшихся олигархов, спевшихся с Сенатом? Это ваши маяки?!! Не смешите меня!
А вы откуда черпаете свою этику, из древних мистических преданий? Из текстов, давно признанных экстремистскими во всём цивилизованном мире? спросил Доктор, глядя ему в глаза.
Эти тексты веками служили человечеству! И сегодня нужны ему, как никогда! твёрдо ответил заключённый.
Послушайте! Признать наличие болезни значит, сделать первый шаг к выздоровлению. Начните сотрудничать, расскажите, кто вам помогал, куда пропали люди, с которыми вы общались.
Доктор тяжело вздохнул и прибавил:
Иначе, клянусь Святой Пальей, моё терпение лопнет, и я признаю вас неизлечимым и отправлю на переработку!
Нет, не отправите зло улыбнулся арестант. Его лицо впервые с начала этого разговора скривилось в ехидной улыбке, больше напоминающей судорогу.
Я знаю, о чём вы подумали, перебил его Доктор. Но вряд ли вам удастся сбежать ещё раз. Здесь вам не провинциальная кутузка. Это федеративная тюрьма. Бетонные стены, под ними обрыв и бурная река, и всего лишь одна дорога с полуострова. Отсюда никто не убегал.
Кстати! радостно воскликнул узник. А вам не кажется странным, что тяжело больной человек уже дважды сбегал из ваших тюрем? ехидно спросил он.
Нет, не кажется, спокойно возразил Доктор. Я знал человека, способного назвать число π до двадцатого знака. Но он не помнил ни своего имени, ни того, что ел на завтрак. Вы оба по-своему талантливые люди. Вот если бы вас удалось излечить и интегрировать в общество
Послушайте, с усмешкой перебил его заключённый, вы же сами не верите в ту лапшу, которую пытаетесь повесить мне на уши. Гармония толерантности, радужное общество, Великая Мать и всё такое!