Не ершись, сестрица! Я просто пытаюсь показать тебе факты. Её лечить надо, и как можно скорее. А то завтра голоса ей велят с крыши спрыгнуть. А она послушает и сиганёт! Абсолютно здоровая! с жаром возразила Вера.
Ой, Вер, не долби, пожалуйста! Давай не при ней! И не сейчас отрезала Надя и демонстративно занялась своим рюкзаком.
Господи, что же мы делаем! внезапно ужаснулся Папа, садясь на стул. А может, как-то выкрутимся, ну я не знаю, денег займём засомневался он.
И кто нам в долг даст? Соседи-алкоголики?! вспыхнула Вера в ответ.
Банк даст, опустив голову, неуверенно ответил Папа.
Пап! Опять двадцать пять! Ты же прекрасно знаешь, какие там для нас проценты, напомнила ему Вера. И не забывай, Несогласные банкротятся совсем не так, как граждане или, тем более, Привилегированные.
Суд всегда индивидуально решает, возразил Папа, но как-то совсем неуверенно.
Папа, ну, правда, чего опять начинать-то! обернулась к нему Надя. Мы уже сто раз всё пересчитывали. Две лицензии на домашнее образование тебе одному не потянуть. А если Любочка не пойдёт в государственную школу, суд отправит её прямиком в приёмную семью. А уже оттуда в школу. Со всеми вытекающими. Будет там изучать «Историю дискриминации» и «Гендерное просвещение»! вздохнула она.
Да Триста лет назад люди платили, чтобы их детей учили в школе, а сейчас платят, чтобы их не трогали! возмущалась Надя, складывая китель с эмблемой Академии.
Да мы одну-то лицензию с трудом оплачивали, отозвалась Вера.
Вера, не надо жаловаться. На нормальную еду без ГМО и на коммуналку хватало, и слава Богу. А то, что ты шмотку новую не можешь себе позволить, не переживай. Общество равных возможностей об этом позаботилось. В модных вещах ты только дома ходить можешь. А хочешь на улицу изволь надеть синий комбинезончик! Крест прилагается бесплатно!
Жёлтый крест лучший аксессуар! усмехнулась Вера.
Верочка, я ношу с гордостью, огрызнулась Надя.
С гордостью? А сколько раз тебя за него били? Гордая ты моя! поддела её Вера.
Ни тебя, ни меня ни разу не били по-настоящему, так, чтобы на карачках домой приползла и кровью харкала, продолжала злиться Надя.
А месяц назад кто с фингалом на пол-лица пришёл? Забыла? не унималась Вера.
Сто пятьдесят лет назад за это расстреливали, а ты говоришь синяк под глазом.
Надя отвернулась к рюкзаку, давая понять, что разговор окончен.
Так, девочки! Я понимаю, что вы нервничаете, вмешался Папа. Всем нам сейчас тяжело, так что давайте заканчивайте со сборами и спать. И хорош жаловаться!
Так, Папа, напомни мне, где мы переодеваемся? спросила Надя, явно пытаясь разрядить обстановку.
В «Голубой лагуне» грузовой лифт. Войдём через подвал, выйдем уже в форме через вторую парковку.
Папа, там точно слепая зона? не отставала Надя.
Да точно! Я сто раз проверял! Я ж не дурак. В самом начале попасться нет ничего глупей. Я там не то что каждую камеру, каждый проводок знаю, сколько лет обслуживаем
Папа поднял вверх палец, желая показать, как хорошо ему всё известно.
К тому же время сейчас идеальное, пока Привилегированные к параду готовятся, никто не обратит на нас внимания.
Нормально так! Просто переоделись, и вуаля! Вошли Несогласные, вышли Привилегированные, ухмыльнулась Вера.
Это и есть социальный лифт, в тон ей ответил Папа.
В аду нет социального лифта! отрезала Надя.
Это точно Лифта нет, задумалась Вера. А ещё в аду нет выхода Но мы надеемся его найти!
Не грусти, сестричка! Надеюсь, в гетто ты найдёшь себе жениха и будешь точить когти об него, а не об нас, усмехнулась Надя. Хотя я ему не завидую, язвительно закончила она.
Вера выпрямилась, в упор посмотрела на сестру и ответила:
Сама ищи жениха, будешь с ним петь дуэтом!
И спою, не вопрос! Я ведь, в отличие от некоторых, не думаю о замужестве двадцать четыре часа в сутки!
Вера ничего не ответила, но лишь кинула на сестру полный презрения взгляд. Папа тем временем возился с рюкзаком и еле слышно бормотал:
Главное не забыть семена! Не забыть мои семена
Пока старшие разговаривали, Любочка, давно привыкшая к бесконечным спорам в своей семье, потянулась к тщательно завёрнутому пакету.
Так, милая, а вот это трогать не надо! резко обернулся Папа и твёрдо отвёл её руку.