Когда за монахом закрылась дверь, я улегся на нары и постарался вспомнить окрестности нашего города. А конкретно – район, примыкающий к зоне.
В годы юности мне довелось много раз бывать в той местности, выезжая с друзьями на пикники. Несколько раз я издалека рассматривал колючую проволоку ограждения лагеря, не подозревая тогда, что мне придется оказаться внутри этого ограждения. Точно говорят: знать бы, где споткнешься – соломки бы подстелил.
Я так задумался, что даже не заметил, когда вернулся Андрей. И только, когда он сел рядом со мной и слегка тронул за плечо, я открыл глаза и вопросительно посмотрел на него.
– Алекс! – шепотом произнес он. – У меня хорошие новости. Только что я убирал посуду из караульного помещения. Так вот, весь конвой напился и заснул прямо в караулке. Из вагона можно выйти, и никто этого даже не заметит. Двери все открыты. Я проверял.
– Да, осталось только выбраться из нашей камеры, – иронично усмехнулся я.
– А может, попробуем как-нибудь выбить этот замок? Я гарантирую, что наших охранников сейчас даже из пушки не разбудишь.
– Очень сомневаюсь, что мы сможем что-либо сделать, – сказал я, но все же встал с нар и подошел к двери.
Дернув за решетку, я чуть было не упал. Слегка скрипнув, дверь открылась. Все еще не веря своим глазам, я уставился на открывшийся проем.
– Бежим, Алекс, бежим! – прошептал Андрей, подхватывая меня под руку. – Сама судьба посылает нам такой шанс!
Он уже шагнул за порог камеры, когда я пришел в себя и воскликнул:
– Стой! Как могло получиться, что наша дверь не закрыта?
– Меня сопровождал сюда старлей. Может, он просто забыл запереть ее, – предположил монах, выглядывая в коридор.
– Подожди, Андрей! У меня такое впечатление, что здесь все не так просто. И дверь камеры не закрыта, и караул пьяный. Слишком уж все идеально получается, как будто кто-то специально спланировал наш побег.
Я задумался. Словно вспышка молнии, в моем мозгу мелькнула догадка, объясняющая все эти странные стечения обстоятельств.
Мне вспомнилось, как капитан Ершов уговаривал начальника арестантского вагона…
Теперь все стало на свои места.
– Андрей, а ты видел, пил начальник вагона или нет? – Я решил проверить свою догадку.
– Нет, не видел. – Он на секунду задумался. – Но перегаром от него разило. Я слышал, как он говорил солдатам, что пойдет спать в свое купе.
– Я думаю, что он не спать туда пошел. А вот нам лучше вернуться на свои места и попробовать заснуть. Это ловушка, Андрей. Я уверен в этом. А старлей только и ждет, когда мы предпримем попытку к бегству, чтобы пристрелить нас.
– Но зачем ему это?
– Я видел, как он разговаривал с капитаном, сопровождавшим нас из лагеря. По их жестикуляции было понятно, что капитан убеждал начальника караула сделать что-то, выходящее за рамки служебных обязанностей. И он его убедил. Теперь тебе все понятно?
– Да. Очевидно, это указание начальника колонии. Для чего, да и для всех остальных, будет лучше, если мы погибнем при попытке к бегству.
– Все верно. Только мы не доставим им такого удовольствия.
Мы закрыли дверь и вернулись на нары. Вероятно, начальник вагона наблюдал за нами через какой-нибудь потайной глазок. Мне даже показалось, что я услышал, как он чертыхнулся, увидев, что мы вернулись в клетку. Видимо, он понял, что его план разгадан и мы не собираемся бежать.
Прошел час. Тишину нарушал лишь мирный храп зеков да перестук вагонных колес. Мне не спалось.
– Андрей, – шепотом позвал я, – ты спишь?
– Нет, – ответил он, поворачиваясь ко мне и открывая глаза.
– А что, если нам действительно попытаться сбежать сейчас? Двери до сих пор открыты, а старлей уже наверняка не наблюдает за нами. Он не ожидает, что мы решимся на этот шаг. Давай-ка его удивим!
– Я согласен, – не задумываясь, ответил Андрей.