И в ответ ему была тишина. Братья переглянулись и радостно обнялись, вызвав нескрываемое презрение у своих коллег. Каспар усмехнулся, глядя на всю эту картину, и быстро посерьёзнел, когда Лориан задумчиво спросил:
Ты ведь останешься в нашем ордене, Каспар?
Конечно. Только не сразу смогу приступить к своим обязанностям чародей немного помолчал и нехотя добавил, Меня пару недель не будет в городе по По личным обстоятельствам.
Феаннаг с лёгким недоверием оглядел Каспара, пытаясь узнать причину скорого отъезда, а Лориан понимающе кивнул и, улыбаясь, произнес:
Отлично, Каспар. Возвращайся, как только сможешь. Магистрат не может долго находиться не в полном составе.
Чародей тоже ответил искренней улыбкой, поклонился и вышел из зала, оставив советников наедине с их новым руководителем. Едва за Каспаром закрылись двери, Феаннаг не удержался от вопроса:
Почему ты так спокойно отпустил его, брат? Я не вижу того, что видишь ты?
Лориан обнял своего брата за плечо и мягко ответил, стараясь говорить как можно тише:
Он едет к Грегору в Золден, я уверен. А что будет потом Обычно, когда эти двое собираются вместе, то всегда случается какое-нибудь происшествие, верно?
Феаннаг задумчиво кивнул, а Лориан неожиданно для самого себя вспомнил одно из происшествий, взбудоражившее провинцию Маралда и даже весь Хальмстад. Эльф откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, представляя все произошедшее в тот злополучный день
* * *Год назад, в Маралде объявился маньяк, который был крайне непредсказуем в своих убийствах. На его счету уже были три жертвы: взрослый и крепкий мужчина лет сорока, молоденькая девушка, едва вошедшая в возраст совершеннолетия, и маленький, шестилетний мальчик. Их объединяло только одно: отсутствие языка
Стражи долго не могли найти преступника, а найденное тело ребенка настолько их шокировало, что некоторые из них просто опустили руки, надеясь на чудо.
И оно пришло. В лице Грегора и Каспара. Чародей никогда не рассказывал о причине своей поездки в Маралд, но Лориан считал, что этот приезд был как-то связан с его семьёй.
Они разыскивали некого Вергара, весьма успешного купца в Маралде. Стража спокойно пропустила их в город, не подозревая о грядущем преступлении, которое могло ещё больше запутать и напугать всех жителей Маралда.
Они нашли его. Допросили, возможно, с особым пристрастием. На следующий день Вергара обнаружили висящим на карнизе его собственного дома, наблюдавшего за прохожими безжизненными глазами. При осмотре тела купца коронер также не обнаружил языка Труп Вергара списали на очередную жертву местного маньяка и спохватились лишь тогда, когда уже давно похоронили купца.
Таинственные убийства прекратились с того же дня, когда Вергар был найден мертвым. Многие думали, что это нелепое совпадение, и маньяк просто исчез также внезапно, как и появился Такая версия была и у стражи Маралда, пока ее глава Вульф Острый Ум не провел обыск в доме Вергара. Генерал нашел дневник купца, в котором объяснялись все три убийства, совершенные его владельцем Его жертвы были свидетелями более страшного преступления, произошедшем три года назад, о котором никто из стражей ничего не знал
Находку не предали широкой огласке, опасаясь волнения горожан, и лишь короли всех провинций Хальмстада знали обо всем произошедшем. Они часто обсуждали неразгаданную смерть Вергара и строили различные гипотезы в надежде найти тот ответ, который освободил бы их умы от этих навязчивых мыслей. И только Сарем знал истинную причину смерти купца и сознательно умалчивал ее и никогда не вмешивался в разговоры, касающиеся этой темы, с ехидной улыбкой наблюдая за яростными и бесполезными спорами королей.
Сарем счёл нужным посвятить в эту тайну ещё одного человека, который умел проявлять свой ум и огромное терпение Это и был Лориан, его преемник, спокойно отдыхающий в своем кресле и вспоминающий все детали этого происшествия.
Вергар был главным информатором короля Рольфа. И именно он оказался причастен к смерти эльфийских купцов и Фейлонии, сдав их местонахождение королевским стражам.
А мужчина, девушка и ребенок, убитые купцом, были единственными свидетелями его последнего преступления против своего короля, и Вергар не пощадил их. Но, после убийства первой жертвы, купец начал постепенно сходить с ума, и это могло объяснить его особый, безумный почерк при дальнейших убийствах.