Возможно, сказалось ощущение свободы и независимости, и не было ощущения, что свобода делать «что хочется» обусловливает острую необходимость делать «что надо». Отсутствие внешнего руководства привело к хаосу, праздности, потреблению без воспроизводства, и, как результат, к падению уровня жизни, анархии, междоусобицам при попытках перераспределения остатков, самоуничтожению.
Как?
Ну, взяли мы в новую жизнь, например, ружья для охоты, защиты и пр. В первые дни и месяцы вместо сбережения патронов палили в восторге салюты из этого ружья, не чистили его, не следили за сваленными горой под открытым небом боеприпасами. Потом спохватились, что боеприпасы стали подходить к концу, а механизмы ружья заедать, что на остатки патронов стали претендовать соседи, предлагая взамен что-то или просто пытаясь их присвоить любыми путями. Пришло время, когда патронов не осталось ни у кого в популяции, механизмы ружей стали не нужны и оказались разбазарены, утеряны, стволы использовались как рычаги, трубки, погнуты, поржавели. Луками пользоваться не научились, копьями тоже. Сколько за это времени было уничтожено и погибло зря людей никто не посчитал. А погибали в том числе, а то и в первую очередь те, кто мог бы по своим знаниям и умениям наладить производство, пусть даже штучное для начала, хотя бы простых кремниевых ружей и простого черного пороха.
Значит, остались без огнестрельного оружия. Потом пришло время ножей, поломаны, сточены, потеряны, проржавели, еще раньше тряпки, спички, соль Не успев построить пирамиды, храмы, города, умерли люди, умевшие это делать.
Ушедшие и отделившиеся первыми группы тоже по разным причинам не минули такой участи. Как бы не были бережливы, а запасы в любом случае заканчиваются.
Постепенно стали лишаться и языка. Пятое поколение располагало словарным запасом и произношением просто катастрофическим для понимания теми, кто первыми прибыли сюда. А потом
Словом, после очередного выхода и взгляда на окружающий меня мир, я обнаружил просто племена диких голых человекоподобных существ, которые гуляли по лесам, питались ягодами и воевали с дикими животными простыми камнями. Они уже не умели даже добывать огонь
Предисловие. Бар
Как-то так всегда получалось, что я всегда дрался в баре Вот хотел я этого, или не хотел! Говорят, что дороги выбирают нас Но или драка выбирает меня, или кто-то другой
А что ты для этого предпринимал? Ну, не стоял же ты каждый раз посреди бара с криком: «Давайте подеремся»!
Да, и такое было. И не обязательно кричать именно эти слова. Достаточно сказать: «Повеселимся, ребята!» или: «Это был мой бифштекс!»
Хорошо, но ведь было же так, что ты просто не вставал из-за стола?
Было, конечно было. Но тогда подходили к моему столику и просили потанцевать. Например, с моей дамой Или на моем столике
С твоей дамой на твоем столике?
Да нет, это ты перегнул. Дамы и столик это разные дни и разные места.
И тебе никогда не удавалось спрятаться от драчунов?
Пробовал. То я на барную стойку забирался от них, то на люстре висел, или бежал
А куда бежал?
По-разному. Например, к своей машине за пулеметом. Или на корабль.
А сменить бар не пробовал?
Тоже пробовал, но обычно становилось еще хуже. То обстрел снайпера, то взрывы автомобилей перед окном, то какие-то мужики в балаклавах атакуют.
И ты с ними дрался? Со снайпером и мужиками в балаклавах?
Нет, не с ними! С толпой, надо же было покинуть помещение в числе первых. А с теми мужиками разобралась мимоходом моя охрана.
А в ресторан сходить слабо было? Почему обязательно бар?
Тоже пробовал. Но на танц-поле обязательно подойдет какой-нибудь хмырь и настоятельно предложит потанцевать мою даму. Ну, одну из моих дам, конечно. Он же не понимает, что моих дам танцую только я.
Не завидую я тебе. Я бы от такого ушел в монастырь.
Я и ушел. Точнее уплыл. На корабле «Монастырь». Пиратском корабле с экипажем из боевых монахинь. Ты даже представить себе не можешь, сколько в результате этого было драк и войн!
А мир, в котором ты живешь, поменять не пробовал?
Пробовал. Точнее, делаю это постоянно.
Ты же знаешь, что мы создаем новые миры. НО-ВЫ-Е!!! Совершенно новые. Но они вновь и вновь становятся похожими на старые, уже известные нам. И словно ранее пройденные пути повторяются, множатся в своей внешней вариабельности и лишь копировании по сути. Дело в нас? Или в том, что вариабельность сути не так уж и велика? И все варианты нами уже пройдены, испробованы?