Своими яркими заманухами о низких процентных ставках банка при приобретении товара в кредит, больше смахивающими на мошенничество, они немало запутали клиентов, и в итоге суд был завален исками, от которых «Атточи» с трудом оправился. В конце концов его президент встретился с Рогулиным, потом со мной, я изложил концепцию продвижения магазинов так, как вижу, и в результате стараний девочек и мальчиков отдела Мары Павлюк и идеям Машеньки Белан «Атточи» преодолел кризис и оказался на плаву. Сегодня это лидер среди сети магазинов по продаже товаров длительного пользования, и нечего скрывать, что это «Вижуэл» сделал его таковым. И теперь этот неблагодарный выпад.
А через час после шока, который испытал Рогулин, получив первое письмо, ему принесли второе. От директора ресторанов быстрого питания. Содержанием оно мало отличалось от предыдущего, и президента «Вижуэл» больше всего возмущал не сам факт написания таких писем, а отсутствие у партнеров желания звонить и разговаривать с ним лично. Если в случае с «Атточи» его президент просто отказался продлевать контракт, который заканчивался через месяц, то в случае с забегаловками все было куда сложней. Контракт был заключен на три года, с тех пор миновал только год, и это означало, что директор сознательно пошел на разрыв отношений, зная наверняка, что придется выворачивать карманы для отступных. Неустойка — так правильнее…
Каждый раз, когда я натыкаюсь на деяние рук Машеньки, я поражаюсь ее дальновидности и коварству. И каждый раз думаю — вот, это последнее, что может выдумать изощренный женский мозг, и какой это был яркий аккорд!.. Ан нет. Проходит час, и я снова удивляюсь.
— Откуда ты это знаешь?
— Я поднималась с заявлением к Рогулину, в его приемной царила суматоха. Мила места не находит, Рогулин белый, как саван, по офису бегает, по телефону с кем-то ругается… В общем— что я не поняла из криков, порасспрашивала у Милы. Она сейчас в таком состоянии — все расскажет, что ни попроси.
Просто удивительно, как Раечке не пришло в голову рассказать мне об этом. О прокуратуре, о конопатой морде Кузи она доложила, а вот о том, что полило бы медом мою растерзанную душу, она рассказать не посчитала нужным.
Я не приверженец идеи, что одним женщинам бог дает красоту, а другим мозги. Я глубоко убежден, что о красоте тут речь вообще не идет. Моя концепция заключается в том, что у одних женщин бог мозги забирает, оставляя чуть-чуть для того, чтобы те мазали помаду на губы, а не на ресницы, и добавляет его тем, кто работает в качестве ассистенток у Пуанкаре и Кюре. И все крутятся, как могут.
Но в случае с Раечкой работает другая схема. Ей поставлена задача войти ко мне в тесный контакт (уже сделано) и выведать планы (черта с два-то она выведает). И она крутится, как может.
— Аля, тебе сколько обещали в «Вижуэл» после испытательного срока?
— Тысячу двести.
— А сколько оставалось?
— Месяц…
— Через месяц тебя бы уволили как несоответствующую занимаемой должности и приняли бы на работу другую. Через три месяца уволили бы и ее. И так дальше. До бесконечности. В компаниях, подобных «Вижуэл», работа с кадрами идет по отработанной схеме.
— В том смысле, что обманывают, что ли? — и ее глаза становятся настолько большими, что не поверить в ее удивление просто невозможно.
— Можешь считать себя принятой без испытательного срока. Первым заданием, выполнение которого вызовет у меня к тебе доверие, будет поездка к директору «Атточи». Мне нужен этот контракт.
— А… какие у меня есть документы?
— Никаких нет. Пока нет даже приказа о твоем назначении, но чтобы погасить вспыхнувшие в тебе сомнения, вот тебе триста долларов аванса… — я вынул бумажник и выложил на стол три ассигнации. — Кажется, это две недели твоей службы в «Вижуэл». Ты поедешь к директору и представишься начальником отдела по работе с клиентами рекламной компании «СВП».