Тайну жизни Миру я открою
От вершин и до морских глубин,
О тебе кричу в трубу печную,
На асфальте красками пишу,
Мол, люблю, люблю тебя любую,
Без тебя не ем и не дышу!
С самолёта спрыгну, чувств во имя,
Раздраконю Музу в пух и прах,
В сон ворвусь твой в виде серафима,
Не мужик, а шестокрылый птах.
Ангельского чина буду пуще,
Умиленья в сердце не сдержу
А пока стою, в трубу оруще,
Просто так ору, для куражу,
Альфа и омега, чёт и нечет
Не оставлю чувства на потом!
Я на крышу влез судьбе на встречу
Спеть дуэтом с мартовским котом.
Хорошо в деревне летом
Шведов Александр Владимирович
В далекой чилийской деревне
//Промокли лисы и шиншиллы,
в полях взъерошились стога.
Гроза с природой согрешила,
спуская влагу на луга.
В деревне смыла пыль с тропинок,
перепугала псов да баб,
мужицкий заглушила храп.
*
Как хорошо в деревне летом,
Словами вряд ли передать.
Коровьи мины льнут к штиблетам,
Не аромат, а благодать.
Скучают риги и повети
Под солнца дыней наливной,
И золотарь идёт домой,
Его встречают с криком дети,
Собаки лают за плетнями,
И квохчет курица в пыли,
А он, считая трудодни,
Дорогу меряет шагами
Гневливо у калитки баба
Румянцем пышет, с алых губ
Слетает: «Провалился кабы
И не вонял тут, ажно труп!»
А золотарь ей: «Будя, Клава,
Ужо возьму я в руки дрын
И опояшу так, шалава,
Чтоб пах дерьмом не я один!»
Сон в руку
Чёрная вдова
Евгений Бесовитов
*
У царицы бессонных ночей,
Каннибальских, порочных пиров,
Вместо полчища слуг-палачей,
Мириа́ды телесных даров
*
Я сегодня заспался чуток,
Был настигнут обманчивым сном,
Будто выпал мне каверзный рок
Уродиться на свете царём,
Будто звали меня Менелай,
А супругу мою за бугор
Утащил нехороший бабай,
Гад ползучий, а попросту, вор.
Он её соблазнил калачом
Из Макдональдса, просто беда.
Я б её не отдал нипочём,
Но, увы, потерял навсегда.
Вдруг почудилось, в складках портьер
Шевельнулась знакомая тень
Я к ней руки и ноги простер,
Глядь, не Ленка, Ковидла в сажень.
Я брыкаться, кусаться вопить,
Но воткнулась мне в чресла гвоздём
Вот, проснулся, не знаю, как быть,
Половым передастся ль путём?
Трагичный случай
Морское
Алла Арцис
А море только пенилось и ржало,
*
И чудилось, что тысячи сизифов
Отчаянно из недр его рвались
*
И снова дно переминало нервно.
Потом смолкало враз и ни гу-гу.
И полный штиль. И тишина безмерна
А женщина ждала на берегу.
На берегу, увязнув в мокрой тине,
Печально глядя на девятый вал,
Стояла дева, словно на картине,
Что Айвазян-художник рисовал.
Ушёл моряк за тюлькой и бычками
На лодочке под парусом вчера,
И не оставил ни записки даме,
Ни поцелуя грешного с утра,
И ни гу-гу. А телефон не ловит,
На кнопки жать, увы, сизифов труд.
А море кровожадно жаждет крови
За каждый кильки выловленный пуд.
В нём тридцать три богатыря на страже,
С дозором здесь обходят берега
Вот вынырнули, девушка на пляже
Стоит и плачет, бедная. Нага,
Прекрасна дева, простирает руки
К пучине, восклицая без конца
О том, какие испытала муки,
У моря поджидая молодца.
Сердца богатырей пронзило болью,
Бывает же такое иногда!
Ей отслюнили спички, банку с солью,
Кило бычков и скрылись в никуда.
Мы и они
К 100-летию октябрьской революции
Принц Андромеды
*
Доллар тебе как враг!
Враг для тебя и евро!
Нет революций в ней,
В глупой Европе скверной!
*
Нет, впереди тот поезд!
Поезд советский лишь!
Про серп и молот повесть
Не про Нью-Йорк-Париж
Был я в Парижах как-то,
Был я в Нью-Йорках тех.
Там у них всё, де-факто
Плохо, ну просто смех.
Им бы на нас равняться,
Думать и жить, как мы,
Так же зубами клацать
В белых полях зимы,
Так же последним хреном
Лакомиться подчас,
Веря в сознанье бренном
В скорой победы час
Над нищетой глубинной,
Длящейся много лет,
Пагубой нашей винной,
Главной из всех примет
Удали и размаха,
Так же мечтать в тиши,
С уровнем в восемь махов
Портить карандаши
Да, жидковаты черти,
Нет в них духовных скреп.
Знаем, кто ими вертит,
Наверняка, Госдеп.
Нежатся, паразиты,
Устриц едят живьём,
Всякие дефициты
Мы же свой хрен жуём.
Босы, как погорельцы,
Нашим вождём горды.
Мы же не европейцы,
Сытость нам до звезды!
Мне до звезды Парижи
И Вашингтоны их,
Жмеринка как-то ближе,
Я ведь ещё не псих
Устриц жевать и слушать
Писк их в прямой кишке
Крепко Пегаса уши
В твёрдой держу руке!