Весной ты есть
Если диеты то ты просто пить.
Если давно ты пить в очень много.
Чередование с едой возможно, но очень осторожно.
Чаще по улицам ходить. Смотреть по сторонам и пить
И пить. И пить
Весной ты просто жаждешь жить.
Весна это когда ты есть и пить.
Выводы
Сидя в носу, и ковыряясь на стуле, мой запах приметил осу.
Вывод сделал себя о том, что я вечерею, а день подошел к концу.
Но все- таки палец остался в носу.
Я сделал вывод о том, чего нет,
И стал нарезать колбасу.
Намажу на хлеб, но ведь палец в носу.
Абсурдную рифму в столь позднем часу
Я здесь неспроста с уважением несу
Возможно чуть позже пойду и усну
Но с глупой улыбкой жую колбасу.
Жую колбасу вместе с пальцем в носу.
А это, сами понимаете, уж больно некрасиво.
Если не сказать, что это неприлично.
Пусть даже всем безразлично.
Не при людях быть может привычно,
Но дело лишь каждого лично
«Жж»
Откуда жужжит комар мне из уха?
Летела пчелою оса легче пуха.
Стрекозе так порхать тоска или скука.
Взмывать высоко, словно выстрел из лука
Блохе не под силу не хватит и духа,
А бабочке тоже тоска или скука.
Откуда жужжит комар мне из уха?
Я выдумал зверя по имени «Муха».
«Трах тибидох»?
Сказал «трах тибидох»?
Зажмурься, сделай вдох.
И задержи дыхание
Во благо понимания,
Что в мире светлом этом
Не все еще «с приветом».
Раскрой глаза, войди туда,
Где прожиты года.
Пересмотри и оцени
Всю жизнь со стороны.
На близких и родных взгляни,
На ценности свои.
Не перешагивай порог
Там прошлый, прожитый урок.
Мечта любить
Загнать в тупик мечту,
Не потрудясь осуществить
Все то же, что стереть из сердца ту,
Что сердце жаждует любить.
Он был подоконником
Он не был сторонником ни того, ни другого,
Он был подоконником в мир чего-то иного.
Он был то приветлив, то нежен иль слаб,
Всегда он держался внутри как солдат.
Не следовал глупым и лживым страстям,
Он шел паровозом по тем областям,
Где нужен был труд, отнюдь не везенье,
В сердцах есть забота, а не самомненье.
Он слыл дурачком в широких кругах,
В кругах тех синоним духовности крах
Другие считали, что он недотепа,
Сравнив сердце с космосом, карьеру с пометом.
Говорили о нем как «ничто» или «кто-то»:
«Душа глубока, но высоковата полетом».
Он был терпелив и старался во всем,
Он знал о незрелости их и о том,
Что в их головах слепота, искушенье
А сам он шагал по пути своему,
И верил не сбить его с ног никому.
Шутил искрометно, даруя улыбки,
Не спорил и не терял себя по ошибке.
А люди все гнались за славой, за деньгами умно.
Иные набожно молились бездумно.
Он не был сторонником ни того, ни другого,
Он был подоконником в мир чего-то иного-
Где радость, духовность, и там, где все ново,
Там где безусловно его принимали такого
Плохого, хорошего иль юморного.
Я сел на стул, чего же боле?
Я сел на стул, и с треском внутрь провалился.
Застрял, сложившись пополам.
Я долго вылезти не мог и всем Богам взмолился,
А на работе объяснил, что задержался по делам.
Спина болит, и нос коленкою разбился,
Начальник говорит: «Вопрос имею к вам!».
Я поясняю, что чрезмерно торопился,
Отстав от времени, я кубарем домчался к вам.
А перед тем, мол, я желаньем вдохновился
Помочь Вам перевыполнить Наш план.
Я не сказал про стул, а то б начальник разозлился
И счел бы, что виновен здесь я сам.
Но я ж не виноват, что стул мой развалился,
Что я застрял, пришлось вытаскивать врачам.
А так директор похвалил, приятно удивился
Он рад, что инициатор был я сам.
Легко и радужно тот день продлился,
Но стыдно было откликаться похвалам.
Ведь я бессовестно соврал, что отлучился
По важным трудовым делам
Стояли рядом семеро
Стояли рядом семеро,
Галдели, говорили весело,
Гудели очень громко
В ушные перепонки.
Друг другу замусолили
Бессмысленными солями
Информативное пространство,
Не брезгуя души коварством.
Хоть и совсем без злого смысла
Вливают и слова и числа
Друг другу в головы как бред,
В пустые головы если взглянуть на свет.