Он стоял, переминаясь с ноги на ногу у дверей. Я молча открыл перед ним дверь нараспашку возможно, не слишком вежливо, но зато эффективно. Мне очень хотелось, чтобы он, наконец, ушел.
Это моя визитка, я оставлю ее тебе, вдруг что
Я коротко кивнул и взял небольшую белую картонку с именем, адресом и несколькими телефонами, глянул раз, а потом просто бросил на тумбу для почты и газет с журналами у меня и мысли не было, что однажды я буду искать ее среди прочих бумаг, как спасительный глоток воздуха.
Он опустил голову и, буркнув что-то вежливое на прощание, перешагнул порог.
Я уже было захлопнул за ним дверь, когда он вдруг повернулся и сказал:
Софи умерла в ноябре, когда пришли первые морозы. Мне понадобился месяц, чтобы это понять и заставить себя прийти сюда.
Он ушел, не добавив больше ничего. Он ушел победителем, и сейчас бы я вряд ли узнал в нем вороватого на вид парнишку в свете тусклого фонаря.
Кофе больше не хотелось. Я думал, что уже никогда не прикоснусь к черному напитку, поэтому утром решил выпить чай.
Суббота
Зачем-то я проснулся очень рано в комнате стоял зимний сумрак. Суббота. И чего мне не спится? Было трудно заставить себя покинуть теплую постель, но делать там больше было нечего. Я подошел к окну: на улицы стеной обрушился ливень. Что ж, еще один день пройдет в хмуром брожении по квартире. Впрочем, откровенно говоря, просто не было желания даже нос на улицу высовывать, так что жаловаться не на что.
Свет зажигать я не стал было в сумраке что-то приятное, как покров тайны.
Очень хотелось чаю. Не кофе, а именно чаю. Но, зайдя на кухню, я замер. Посреди стола белела папка.
Я взвыл. Софи умерла. Я помнил ее очень хорошо: всегда немного странная, но в целом милая, общительная, отзывчивая и одинокая.
Перед глазами закружил выпускной: яркие платья одноклассниц и отчего-то грустный взгляд Софи. А все-таки хорошо, что я не ходил на эти встречи последний раз я видел ее прекрасной, как предрассветная звезда.
Я сидел за столом с огромной кружкой горячего сладкого чая и неотрывно смотрел на картон.
Софи, твоя последняя загадка лежит передо мной.
Я улыбнулся, вспоминая ее лукавые, как у лисички, глаза, и все-таки решил развязать эту чертову папку.
Первое письмо
Здравствуй, дорогая Джули!
Вот снова я пишу тебе, правда, теперь уж в последний раз я скоро приду к тебе, милая!
Сегодня был ливень, а завтра будут уже морозы. Я не хочу холодов, хочу остаться в осеннем небе. Знаешь, Джули, мне спокойно. Я отвезла Лилит к родителям еще в среду. Сегодня суббота я закончила все дела и даже вытерла пыль! Представляешь?!
Мне легко, Джули, впервые за долгие месяцы мне легко дышать под этим пасмурным небом.
Я была сегодня в парке там хорошо даже сейчас, но уже пусто, последние листья сегодня падали к моим ногам и с прощальным шорохом под стук дождя по зонту уходили из моей жизни. Даже они оставляют меня.
Джули, Джули! Ты слышишь? Это Жизнь! Жизнь! Ты слышишь ее, Джул? Она везде, я слышу ее, она пульсирует в моем сознании и превращается в меня, увлекая за собой.
Послушай, это Жизнь: плеск, шум, шорох, ветер, осень, желтый, серый слышишь?
Жизнь тихо течет во мне. Как прекрасен ее голос! Похож на биение сердца:«тук-тук, Со-фи, тук-тук, Со-фи».
Я скоро буду, Джули, я уже в пути.
Твоя маленькая Софи.
Письмо так и не было отправлено Джули, оно лежало в папке, прямо сверху. Я не стал вынимать его, было страшно прикасаться к абсолютно белому листу, исписанному ее мелким, всегда спешащим куда-то почерком. За столько лет он (надо же!) совершенно не изменился, а вот сама Софи, кажется, изменилась до неузнаваемости.
Я сделал глоток из чашки и подошел к окну. Ощущение было такое, словно я окунулся с головой под лед. Захотелось курить, но я давно бросил, впрочем, так ли давно?
Дождь на время прекратился, и я, быстро одевшись, все-таки выскочил на улицу: ужасно хотелось курить.
Небо было тяжелым и словно злым, а лужи глубокими; голые деревья заставляли вспомнить строки из письма, словно голос из прошлого.
Я стоял у подъезда, вдыхая табачный яд. Надо же, я порядком забыл вкус своих любимых сигарет. Я всегда курю только их, если только не решаю бросить курить. Я смотрел, как клубится мутный дым и растворяется в пасмурном воздухе декабря. Я не мог понять, что изменилось в моей жизни с ее смертью, точнее, с вестью о ее смерти.