У вас есть позвонок? поинтересовалась она.
Я остановилась.
Позвонок?
Я услышала шуршание бумаги у стола, клацанье камней, ударяемых друг о друга.
Из спины крокодила, сказала Мэри. Обычно считают, что это зубы, но мы с папой знаем, что это позвонки. Видите?
Повернувшись, я увидела камень, который она мне протягивала. Размером он был с двухпенсовую монету, но толще, формой круглый, но с отсеченными с четырех сторон прямыми краями. Его поверхность была вогнутой, приплюснутой в центре, словно кто-то сжимал его между двумя пальцами, пока он был мягким. Я вспомнила скелет ящерицы, который видела в Британском музее.
Ах, позвоночник, поправила я, держа камень в руке. Вот что ты имела в виду. Но в Англии нет крокодилов.
Просто мы их не встречаем, пожала плечами Мэри. Может, перебрались куда-нибудь еще. Например, в Шотландию.
Я не смогла сдержать улыбку.
Когда я собиралась положить позвонок обратно, Мэри оглянулась, чтобы посмотреть, не вышел ли ее отец.
Оставьте себе, шепнула она.
Спасибо. Как тебя зовут?
Мэри.
Это очень любезно с твоей стороны, Мэри Эннинг. Я буду им дорожить.
Я действительно дорожила им. Он стал первой окаменелостью, которую я поместила в свой шкафчик.
Забавно сейчас думать о той нашей первой встрече. Тогда я ни за что не догадалась бы, что со временем Мэри будет для меня значить больше, чем кто-либо еще на всем белом свете, за исключением моих сестер. Как могла двадцатипятилетняя девица из благополучной семьи помышлять о дружбе с дочкой столяра? Но даже в ту пору в ней было что-то такое, что неудержимо притягивало меня к ней. У Мэри были чудесные глаза и собственный пытливый взгляд на окружающий мир. Я хотела многому у нее научиться.
Через пару дней Мэри пришла проведать нас, выяснив, где мы живем. В Лайм-Реджисе найти кого-либо не составляет труда в этом городке всего несколько улиц. Она появилась у задней двери, когда мы с Луизой находились в кухне, отрывая стебли от цветков бузины, которые только что собрали, чтобы добавить лепестки в ликер. Маргарет практиковалась в танцевальном шаге вокруг стола, в то же время пытаясь убедить нас добавить цветки не в ликер, а в шампанское, хотя и не предлагала своей помощи. Из-за ее лепета мы даже не заметили юной Мэри, прислонившейся к дверному косяку. Первой ее увидела Бесси, ввалившаяся в кухню с кульком сахара.
Это еще кто? закричала она, надувая толстые щеки.
Бесси последовала с нами из Лондона и любила жаловаться на свою тяжелую жизнь: на крутой подъем из города к коттеджу Морли, на ветер с моря, из-за которого у нее обострялись боли в груди, на невразумительный говор местных жителей, с которыми она сталкивалась на рынке, и на крабов, на которых у нее была аллергия. И хотя в Блумсбери Бесси казалась спокойной, серьезной девушкой, теперь она все чаще надувала свои щеки. За ее спиной мы, сестры Филпот, посмеивались над ее жалобами, хотя временами бывали близки к тому, чтобы заблаговременно предупредить Бесси об отставке.
Заслышав ее, Мэри не шелохнулась, чтобы отойти от порога.
Что вы делаете?
Бузинный ликер, отозвалась я.
Бузинное шампанское, поправила Маргарет.
Никогда такого не пробовала, сказала Мэри, разглядывая кружевные цветочные головки и принюхиваясь к мускатному аромату, наполнявшему кухню.
В июне здесь такое изобилие бузины, сказала Маргарет. Вам бы следовало из нее что-то готовить. Разве не этим занимаются все здешние деревенские?
Я поморщилась при этих словах своей сестры, но Мэри нисколько не обиделась. Напротив, ее глаза следили за Маргарет, которая теперь закружилась по кухне в вальсе, склоняя голову то к одному плечу, то к другому и вертя руками в такт тому, что напевала.
«Господи помилуй, подумала я, эта девочка готова восхищаться даже такой дурочкой, как моя сестра».
Ты с чем пришла, Мэри? Мой вопрос прозвучал достаточно категорично, хотя мне этого не хотелось.
Мэри Эннинг повернулась ко мне, продолжая искоса поглядывать на Маргарет:
Папа прислал меня сказать, что он может сделать шкаф за фунт.
В самом деле? Я тут же отказалась от мысли о застекленном шкафе, если ему предстояло быть сделанным Ричардом Эннингом. Скажи ему, что я подумаю о его предложении.
Кто к нам пришел, Элизабет? спросила Луиза, продолжая выдергивать стебельки.