Давай, шевелись, иначе мы совсем окочуримся.
Но тот едва шептал посиневшими губами.
Я не могу больше, отпусти меня.
Еще чего, и Сергей еще сильней сжал руку мальчишки. Чтобы отвлечь его, спросил: Зовут тебя как?
Па-а-шка.
А меня Серегой. Так что не дрейфь, Пашка, вот уже и мой дом.
При мыслях о тепле у обоих открылось второе дыхание, и они зашагали быстрей.
Хорошо, что возле дома на лавочке никто из соседей не сидел, а то бы начались охи и ахи. Сергей рванул входную дверь, и та сильно заскрипела, как будто была недовольна таким обращением. Нужно теперь преодолеть два пролета лестницы. Он потянул Пашку за собой, тот споткнулся и упал.
Ну чего же ты. Давай быстрей, пока никто не видит. Не люблю, когда с открытыми ртами рассматривают. Начнут вопросы задавать.
Собрав последние силы, Пашка поднялся и, схватившись за перила, стал подниматься по ступенькам. Они остановились на втором этаже у старой двери, и какой у нее цвет, сложно было сказать, так как вся она была облезлая и грязная. Один слой краски показывался из-под другого.
Сергей приоткрыл дверь и прислушался. На их счастье, в коридоре никого не было, только из кухни доносилась возня и завывание тетки Машки, любила она распевать песни, когда готовила, а это значит, на кухне она была одна.
Идем за мной, обернувшись, кивнул он, приглашая нового знакомого пройти, только тихо, и ботинки снимай.
Он тоже снял свои ботики, затем мокрые носки, обул отцовы тапочки, а Павлу протянул свои. Посмотрел на мокрый пол, с их одежды уже накапало прилично воды, и опять махнул головой, приглашая гостя следовать за собой. Они осторожно прошли мимо кухни, затем мимо таких же облезлых дверей, расположенных по обе стороны коридора, и остановились возле самой последней двери. Сергей немного постоял, а затем резко открыл ее. Они вошли в небольшую, плохо освещенную комнату, одно небольшое окно ее было закрыто шторами, которые едва пропускали свет. Сергей подошел к окну и откинул шторы.
Опять в темноте сидишь, обратился он к матери, сидевшей на стуле возле стола.
Она была маленькая и хрупкая. Руки, сложенные вместе, лежали на ее ногах. Склонив голову, она молча смотрела потухшими глазами в пол, никак не отреагировав на замечание сына и продолжая сидеть в той же позе.
Мам, потряс ее за плечо Сергей. Мам, слышишь, еще раз потряс он ее, но уже более настойчиво. И смотрел, не отрываясь.
Галина подняла голову и увидела перед собой сына. Он так изменился за последнее время, вырос, возмужал, а она даже не заметила. Но самое удивительное она не могла оторвать взора от его хмурого взгляда и черных глаз, потому что видела все те же родные глаза мужа и эти сдвинутые вместе брови, когда он чем-то бывал недоволен. Ее Виктор стоял сейчас перед ней, только в образе их сына, и почему она раньше не придавала этому значения. Нет, конечно, видела, как они сильно похожи, но чтобы настолько это она поняла только сейчас.
Она погладила сына по мокрой голове и прижала к себе. Чувствовала, как худенькое тело слегка трясется под мокрой одеждой. Ее халат тоже намок. Галина отстранила сына от себя, посмотрела на свой халат, затем опять на сына, окинула его взглядом с головы до ног. В глазах появилось сначала удивление, затем тревога, она еще раз потрогала его голову и куртку и изумленно спросила:
А ты что такой мокрый?
Сергей молчал всего какую-то долю секунды, боясь поверить в очевидное, все еще сомневаясь, но едва слышно решился произнести:
Да, понимаешь, Пашка тонул, а я его спас.
Как тонул? Ты что такое говоришь! Она все еще отказывалась верить тому, что видела. Но перевела взгляд на незнакомого мальчика, стоящего возле входа, и замерла от ужаса.
Мальчишка стоял, прижавшись к двери, с его куртки капала вода, и от нее образовалась небольшая лужица на полу. Съежившись, он смотрел на нее голубыми глазами, полными отчаянья и страха. Мальчик нервничал и то и дело пытался сжать сильно посиневшие губы, но трясшийся подбородок не давал ему это сделать.
А ну быстро раздеваться, а я в ванную, и чтобы через пять минут оба были там! крикнула Галина, выбегая из комнаты.
Мальчишки переглянулись и стали снимать с себя мокрую одежду, бросая ее на пол. Они стояли в одних трусах и посматривали друг на друга, не зная, что дальше делать. Оба худощавые, нескладные, своим видом они напоминали двух замороженных синих цыплят. Они отличались друг от друга только цветом волос и ростом.