Город всем им даёт жизнь.
* * *
Это всё город, его обольщения!
Город живой и мёртвой воды. Молодильных яблок церковных куполов. Золотой Жар-птицы из Эрмитажных часов. Здесь живут в музеях все боги мира, все мифы древности, все артефакты и архетипы.
Здесь, если хорошенько покопать в запасниках и на чердаках, можно найти ответы на любые миллионнолетние вопросы, разгадки любых тайн Вселенной.
В чём смысл бытия? Какими Бог видит нас? В чём смысл существования Бога?
Отгадки заключены в нас самих, но мы не можем вскрыть самих себя, себя изучать. Нужен посредник, который всё провидит и нам потом всё откроет.
Этот посредник культура, искусство. Они стоят между Богом и человеком. Между подсознанием и сознанием. Между нами и нами.
И этот город лучший в мире переводчик с языка человеческого на божественный и обратно.
НИЧЕГО НЕ ИЗВЕСТНО
А народ ломится ко мне на тренинги. Видимо, мне удаётся пациентам помочь. Очередь ко мне расписана на месяцы вперёд. Меня подстерегают в подворотнях, чтобы просочиться ко мне на сеанс без очереди. Я работаю с рассвета и до заполночь. Поесть-попить некогда. Впрочем, чаще всего я работаю бесплатно или за копейки. Так что в деньгах не купаюсь.
И вот странность очередная? Хотите верьте, хотите нет, но я понятия не имею, в чём моя коронная методика заключается.
Я не знаю, как я спасаю людей.
Часть 2
Карнавал
Если человек начинает задумываться о смысле жизни, он болен.
Зигмунд ФрейдВЕРХОВНЫЙ АВТОР ПИШЕТ О НАС РАЗВЛЕКАТЕЛЬНУЮ КНИЖОНКУ. ЕРУНДУ
И как будто мало было безумия Петербурга самого по себе, его ещё постарались приумножить: объявили исторический карнавал.
Суровым строем по улицам чеканили шаг бойцы Красной Армии времён Великой Отечественной под ручку с Нефертити и с Лукрециями. Лейб-гвардейцы заигрывали с гейшами. Жанны д» Арк братались с Мао Цзе Дунами, вавилонские жрицы Иштар с астронавтами, полуобгорелые средневековые ведьмы со стилягами пятидесятых, Ярославны с Цезарями.
Причём в старинных ведутах Питера все они казались более настоящими, чем обычные горожане, вступавшие своей обыденностью в жестокий диссонанс с дворцами, крепостями и храмами.
И прямо в этом сюрреализме оппозиционеры затеяли протестный митинг.
Против чего бузуете? с ухмылкой подступился революционный матросик.
А мы считаем, что ужасная глупость приобретение новых территорий. Воюющие государства ведут себя при этом, как супруги, которые не могут поделить ребёнка и готовы его распилить. Что ж это за мать с отцом такие! митинговал слегка пожёванный красавчик. То, что государства хапают территории, это как бы сигнал и нам, простым смертным: можно хватать что угодно. Что пиратский или рейдерский захват это похвально, глаза у красавчика были, как разбитая и неумело склеенная из кусочков посуда: всё в трещинах и смещениях. То, что уже никогда не будет целым. То, что, по поверью, приносит в дом несчастье.
Интересно, браток, когда в девяносто первом от страны оторвали треть территорий, что-то ты не выходил на демонстрации протестовать против раздела Советского Союза. Никто не выходил! Мы ж не чужое берём. Своё, исконное.
Если тогда территории сбежали от нас, роняя тапки, значит, это было не своё, нехорошо улыбнулся седовласый красавец. Глаза и улыбка у него были отдельно друг от друга, словно лежали на разных полках в разных шкафах. Это паранойя какая-то: во что бы то ни стало приобретать новые территории.
Вот скажите, принялся седовласый красавец хватать за рукав мимопроходящих карнавальщиков и выцепил-таки типа в костюме Григория Распутина: в рясе, с всклокоченной бородой, и глаза безумные. Стоило ли в 1914 году приносить благополучную современность в жертву великому будущему? Надо ли было влезать в первую мировую войну, положить десять миллионов человек, чтобы приобрести новые территории при дележе мирового пирога и получить в будущем какие-то стратегические преимущества? История же ясно дала понять: в результате эта жадность привела к резне революции и гражданской войны, к развалу экономики, к невосполнимым колоссальным утратам культурных ценностей.
Я, мил человек, вабче супротив войн, степенно ответствовал Распутин. Народ больно жалко. Пытался я батюшку-царя отговорить от смертоубийства мирового. Да порезали меня, чуть жив остался. А вороги мои и спроворили это гиблое дело: втянули Русь-матушку в бойню.