Комок слез встал в горле у Владимира, ему безумно вдруг стало жалко погибших, но больнее ему стало еще от того, что рядом нет отца, который умер много лет назад. И что он уже не двенадцатилетний мальчик, а взрослый мужик и нет того беспечного детства. И что уже никогда нельзя будет вернуть и то времени, и отца Никогда!
Вернувшись в офис, Владимир доложил Борису, о своей поездке, на Новодевичье кладбище.
Хорошо, а теперь тебе нужно будет написать небольшую статью о этих упырях, чтобы, когда приедут Англичане ты им смог грамотно рассказать, что этот Ульрих натворил.
Даю тебе два дня, идешь в библиотеку и готовишь материал. Все давай действуй.
Владимир два следующих дня сидел в библиотеке и готовил материал, о Вышинском, об Ульрихе. Его поразило, что Ульрих, в политической тюрьме в Лефортово суд проводил над осужденными в течении двадцати минут, без привлечения защиты или вызова свидетелей. Он задавал обвиняемому несколько вопросов, а потом скрипучим голосом говорил, «виновен, расстрел». На журналиста Кольцова он потратил четырнадцать минут, на режиссера Мейерхольда пятнадцать, ну в точности, как во времена Французской буржуазной революции общественный обвинитель Революционного трибунала Фукье- Тенвиль оправлял очередную жертву на гильотину, со словами, «виновен, смерть». Владимиру в момент написания статьи показалась, что все злодеи в мире перерождаются. Иван Грозный в Сталина, Фукье- Тенвиль в Ульриха. Да, колесо истории вертится, все повторяется.
Через два дня, Владимир показывал написанный материал Борису Наумовичу. Тот небрежно пробежал глазами текс, исправил несколько грамматических ошибок, а потом сказал.
Отдай текс Клименко, пусть подошьет его к выполненным работам, что ты так смотришь на меня, твои англичане не приедут и с сегодняшнего дня ты опять поступаешь в распоряжение Главного бухгалтера.
Опять Владимир ездил по банкам с главным бухгалтером Клименко, то отвозя какие -то платежки, то забирая их. Борис Наумович, в это время развил страшную деятельность по оплате каких- то бесконечных услуг и договоров. Это было очень странно, так как ни какая деятельность, пока, кооперативом не велась. Но Кирилл, каждый день готовил платежки и отвозил в банк. Как -то раз, после очередного похода по банкам, Владимир задал вопрос Кириллу, «мол, чего мы там, бесконечно оплачиваем?». На что получил твердый ответ, «что, мол Борис Наумович, хочет быстро освоить сорок тысяч долларов итальянского уставного капитала».
Через месяц, кооператив переехал на Колокольный переулок. Там было уже две комнаты и главный бухгалтер теперь сидел в своем личном кабинете. У него был даже свой стол и стул. Появилось еще пару сотрудников. Лена, секретарь Бориса, девушка с приятным лицом, но очень недалекого ума. И толстый малый, с вечно ухмыляющимся лицом по фамилии Замаскин, который возглавил производственный отдел.
А еще через два месяца, кооператив с громким названием, «Большой консультационный центр», во главе с Генеральным директором Дымарским Борис Наумовичем, переехал на Солянку, имея в своем штате уже шестнадцать сотрудников. В это время Борис велел всем сотрудникам повышать свой «профессиональный» уровень. Кто- то занимался машинописью, кто-то вождением автомобиля, кто -то ресторанным бизнесом. Кирилл и Владимир, были отправлены на повышения знаний английского языка и это все за сет компании. «А почему не поучиться в рабочее время два раза в неделю английскому языку», ухмылялся про себя Владимир, приходя на очередное занятие. «И девушки симпатичные в группе есть и «училка», тоже классная и все это за счет компании».
Весна, солнце сияет, настроение отличное, английский изучаем, девушки в группе замечательные, но к июню, видимо уставные деньги итальянцев начали заканчиваться и Борис, волевым решением, прекратил всю образовательную программу своих сотрудников и загрузил работой всех, по полной программе. Владимиру было поручено открывать рублевые и валютные счета для «дружеских фирм». Эта была для него очень тяжелая работа. Надо было собирать пакет документов, а потом часами простаивать в огромных очередях для получения соответствующих документов. Он просто умирал, от этих очередей, духоты и нерадивости чиновников того времени. Четыре, пять, а то и шесть часов стояние в очередях и так почти каждый день. Но потом он приноровился, познакомившись с нужными людьми, передавая им небольшие подарки, в виде бутылок коньяка, конфет (это за счет кооператива) и необходимость стоять в очередях, практически отпала. А потом Борис, с «дружеских фирм», стал брать деньги за открытие этих счетов, и работа Владимира еще больше обрела смысл.