Телохранитель тоже сменил позицию, теперь он закрывает хозяина, подталкивая его задом в направлении лестницы, в ладони веер метательных ножей, взгляд уперт мне в лицо. Виновато улыбаюсь и покачиваю головой из стороны в сторону - мол, не дергайся, не по ваши души - в ответ лишь легкое движение веками и еще более активное подпихивание охраняемого. Любители песен, вооружившись ножами, осторожно подступают, перекрывая путь к лестнице наверх. Музыкант внимательно вслушивается, повернув голову в моем направлении. Рядом только что клевавший носом над тарелкой подросток, в руках у обоих чуть изогнутые клинки. Остальные охранники заслоняют дедка и девушку. Хозяина трактира не видно, наверное спрятался под стойкой, а вышибала, ухватив покрепче появившуюся откуда-то дубинку, перекрывает проход к нему.
А ведь так хорошо все начиналось… В голове проносятся варианты действий. Пока выбираю, обитатели трактира несмело придвигаются чуть ближе, отрезая меня от выхода. Теперь надо действовать, пока они не спохватились, и не перекрыли еще и двор. Одним рывком перекидываю ноги через скамейку и вылетаю в окно, выбивая ставни головой. Сгруппироваться в падении не успеваю и больно плюхаюсь плашмя. Дыхание прекращается, и черт с ним, маскироваться уже незачем. Обегаю строение и припускаю к воротам.
Невезение продолжается. Мало того, что от повозок в мою сторону движется с обнаженным мечом охранник, так еще и ворота заблокированы тремя его товарищами. Дополнительные охотники на мертвяков выбегают тем временем из входных дверей. Не обращая на них внимания, мчусь к одной из повозок и хватаю лежащий на ней дрын. Хоть в этом мне везет - палка крепкая и достаточно длинная. Теперь я ощущаю себя несколько увереннее. Взмах - и меч неосторожно подошедшего охранника летит в сторону, а второй конец импровизированного шеста бьет вояку по голове, выключая из этой реальности. Хоть какая-то польза от детского увлечения непобедимыми монахами Шао-Линя…
Толчок сзади, краем глаза замечаю высунувшийся из плеча наконечник стрелы. Тело уводит в сторону, и следующий выстрел проходит мимо. Третий - попадает, но я уже рядом с заблокировавшими ворота людьми. Одного удается вырубить, но еще двое одновременно втыкают в меня мечи. На лезвиях замечаю знакомую серебристую полоску. Пытаюсь соскочить с этих вертелов, но не получается. Боль дикая. Ее волна сметает остатки самоконтроля, и разум уступает место чистой всепобеждающей ярости и голоду. ЕГО ярости и голоду. Простите, ребята, но вы сами напросились…
Когда Керрил прилетел, деревня напоминала разворошенный улей. Бешено лаяли собаки, по улицам носились мужики с топорами, дрекольем и косами. Детей, пытавшихся принять посильное участие в этом беспорядке, за шкирки тащили в дома. Во дворе трактира лежали накрытые рогожей тела.
– Что случилось-то? - уже представляя себе ответ, спросил Керрил, отловив спешащего в сторону реки селянина с багром.
– Да умрун в трактире объявился, побоище устроил и в речку сиганул. - Отловленный и успокоившийся слегка мужик уже не хотел никуда бежать, запал прошел. Тем более, что перед ним стоял человек, с которым можно было поделиться свежими новостями. - Народу, говорят, перебил - страсть! А может, это даже и не умрун был, а демон. С тремя-то глазами! Два - обычные, как у людей, а третий - во лбу, и горит, что твой уголек…
Глава 4
Ритмичный скрип, толчки и покачивания. Свежий воздух, обдувающий лицо, пахнет хвоей. Лежу, распластавшись на чем-то мягком и щекочущем кожу. Похоже, меня куда-то везут.
Глаза открывать не спешу. Кто его знает, во что я опять вляпался. Так что лучше сначала узнать об обстановке вокруг как можно больше, а потом уже подавать признаки жизни.