Почему она мне не позвонила? А? Поцеловав Полину, Александр высвободился из объятий жены, Кириллу нужно позвонить.
Саня, только я прошу, не поднимай панику раньше времени.
Хорошо, это я по другому делу, беря телефон со стола, отговорился Александр.
Так я тебе и поверила, шепотом сказала Полина и добавила громче: Только недолго, а то опять все остынет.
Я скоро, и Александр прошел в кабинет, плотно закрыв за собой дверь.
Он еще раз набрал номер Марии, но теперь в телефоне раздался автоматический голос.
Черт, ругнулся Александр и набрал номер Кирилла. Да бери ты трубку, с нетерпением приговаривал он, слушая гудки.
Слушаю, Сань, услышал Александр запыхавшийся голос Кирилла.
Ты чем там занимаешься? Не отвлек я тебя? почувствовав себя неловко, спросил Александр.
Нет, все нормально, мы с Ладой на вечерней пробежке, чуть отдышался Кирилл, говори.
Уж скорее на ночной, усмехнулся Александр и уже с тревогой в голосе перешел к делу. Кирилл, тебе больше ничего не писали? Ты Маше ничего не говорил? Ничего не узнал еще? засыпал он вопросами Уварова.
О-о, не так быстро, друг. Отвечаю по порядку: не писали, не говорил, ничего за последние два часа я больше не узнал. Что случилось?
Маша срочно уехала в Москву, как она сказала, на конференцию. Проверить сейчас ничего не смогу, в НИИ уже никого нет, да и раньше времени не хочется тревогу поднимать.
Звонил Маше?
Обижаешь, стукнул по столу Александр, телефон недоступен.
Я сейчас позвоню ребятам, узнаю у них про Машу и попробую отследить ее телефон, но если, как ты говоришь, он отключен, то шансов нет. Правда, можно посмотреть последнюю локацию, где был включен телефон.
Сделай, пожалуйста, Кирилл.
Сань, успокойся, не пыли раньше времени, успокаивающе проговорил Уваров. Ребята мне бы уже сообщили, хотя, он протяжно выдохнул, они должны были мне сообщить о ее отъезде на вокзал.
А ты вспомни, какое сегодня число, выкрикнул Александр и, спохватившись, оглянулся на дверь.
Твою ж вырвалось у Кирилла, надеюсь, что она на самом деле в Москве. Я еще подключу товарища, он сможет по билетам определить, куда и когда она поедет, и тихо добавил: Дай бог, чтобы билеты были. Все, звоню ребятам и сразу же тебе.
Жду звонка, пока. Александр устало потер глаза, посмотрел на часы и вышел из кабинета.
По дороге в кухню он заглянул в гостевую комнату, где на большой кровати спали дети. Поправил одеяло у Вани. Тот всегда спал так, что подушка и одеяло непременно среди ночи оказывались на полу, а сам он вертелся как юла. Так, утром на том месте, где лежали подушки, оказывались ноги. Катя спала, обняв свою любимую мягкую игрушку: коричневую пушистую собачку, которую она прозвала Бубликом.
23
Я шла по вечернему городу. На улицах было много народу: помимо футбольных фанатов, гости города, которые по традиции приезжают на праздник выпускников «Алые паруса», в этом году он состоится в ночь с 23 на 24 июня. На юбилейный, пятидесятый, праздник на Дворцовой площади соберутся только выпускники. Зрители будут смотреть музыкальное шоу на Стрелке Васильевского острова, а затем всех ждет знаменитое мультимедийное шоу на Неве. Завтра к тому же должен состояться матч Бразилия Коста-Рика, о чем говорилось на каждом шагу и на разных языках. Да и болельщиков из этих стран было много. Иногда мне приходилось буквально пробираться сквозь толпу.
Я предприняла меры, чтобы скрыться от предполагаемой двойной слежки. На мне была просторная футболка нашей сборной, та самая, которую я выпросила у парня. Ее я надела поверх блузки, рукава которой мне пришлось закатать. Просторная футболка прекрасно маскировала мою фигуру. Широкие спортивные штаны, в которых я ходила в поход, скрывали кюлоты и мои туфли XVIII века. Кафтан и камзол я положила в бумажный пакет. На голове у меня была бейсболка, под которую я спрятала волосы. Кроме этой маскировки с одеждой, я еще нарисовала на щеках трехцветным мелком триколор. Про трехцветный мелок я вспомнила, переодеваясь. Как-то Александр брал с собой на футбол Ваню, чтобы тот себя почувствовал настоящим болельщиком, я купила этот мелок. Ваня был такой счастливый, когда я нарисовала ему триколор. Кроме этого, он надел на шею шарф, который принес с собой Александр, и радостно кричал, что он настоящий болельщик.