Вы простите, мой друг очень застенчив, но вы ему очень понравились.
Тучный высокий мужчина с шевелюрой в проседи, с торчащими ушами, сопровождающий молчаливого элегантного незнакомца с телефоном в руках, вернулся.
Пожалуйста, дайте ваш номер телефона, он вам хочет позвонить.
Кто он?
Мужчина, которому вы только что отказали.
Только что?
Недавно.
Но я не знакомлюсь так на улице. Тем более на рабочем месте. Извините.
И вы извините за настойчивость, но я ему обещал без номера не возвращаться. В этом нет ничего страшного. Он вам просто позвонит и всё. Поговорите и сами решите, что с ним делать.
Ева, молча, повернулась в сторону Оленьки, которая весь стул изъелозила, кивая, тем поддерживая инициативу этих странных взрослых людей в классических костюмах, не похожих на туристов. Они пытались подклеить обычную студентку!?
Вы ему, правда, очень понравились! С ним такое редко бывает почти не бывает. В общем, давайте вы с ним поговорите и всё сами решите.
Прям, так не бывает?
Нет!
Прям, так понравилась? И сразу?
Да. Назовите, пожалуйста, ваш номер телефона.
Ну как я это не люблю!
Это будет просто ни к чему не обязывающий телефонный разговор.
У Евы мелькнула мысль в голове: «Может, хватит с меня ни к чему не обязывающих телефонных разговоров?»
А может, всё-таки, не стоит?
Почему же? Вы ведь человека не знаете. А узнаете понравится.
Да.
Так уверенно?
Да.
Почему?
Потому что хорошо его знаю. Он хороший человек.
Хороший?
Да!
Поразмыслив секунду другую, Ева неуверенно произнесла:
Хорошо. Но только если хороший!
Девушка начала называть свой номер телефона, удерживая в голове шаловливую мысль ошибиться хотя бы одной циферкой, но когда увидела в руках собеседника мобильный телефон, поняла идея неудачная, мужчина стал записывать её контакты в карту памяти, в завершении, сразу позвонил ей. Регион входящего звонка показался незнакомым для девушки.
Это что за регион? Не встречала таких номеров в Москве
Это питерский абонент.
Он из Питера?
Да.
А что тут делает в гости приехал или просто турист?
Мы здесь работаем.
Мы? Вы работаете вместе?
Да.
А как хоть зовут вашего молчаливого друга, чтоб знать, как обращаться?
Адам.
Как?! Он русский!?
Русский. А как вас зовут?
Русский!? Точно?!
Да. Не бойтесь. Вы поговорите с человеком и убедитесь во всём сами. Как вас в телефоне записать?
Меня Ева зовут. Вы не ответили на вопрос.
Как вас зовут?!
Е-ва.
Серьёзно? Точно?
Да, имя такое есть в православии и не только.
Он русский, не переживайте. Спасибо, Ева. Он вам позвонит.
И собеседник поспешно удалился. Девушки проводили его глазами, ещё раз оценивающе оглядели.
Еву всегда отпугивали люди, лишённые воспитанности, но если они вдобавок ко всему ещё и выглядели неопрятно или были выпившие Стоп табу для общения! Но сегодня было всё по-другому. Она затруднялась сделать выводы слишком зрелый сопровождающий мужчина Адама, лет пятидесяти, он был серьёзен, аккуратен, одет в дорогой костюм классического покроя, но при этом чувствовался запах выпитого коньяка. Сосредоточенность играла в каждом мускуле лица незнакомца, он почти не улыбался. При первом беглом взгляде можно было подумать, что хорошие приятели встретились и отметили это событие, но стоило чуть вдуматься и вглядеться в их лица, как становилось очевидным, что скорее, это был обед деловых и серьёзных людей. Послевкусие сомнения и напряжения оставалось от странного визита взрослых мужчин и обмена телефонами. Ева не хотела этого знакомства и для себя решила не отвечать. А если и отвечать, то с одной единственно верной установкой распрощаться, зарубив на корню возникший интерес незнакомца. Дала номер телефона не значит, что согласилась на встречу.
Время тикало веселее. Незаметно минул час, начал истекать другой. Девушки обсуждали солидных поклонников. Еву охватывала необъяснимая дрожь и волнение. Предчувствие защекотало где-то внутри, откликаясь неявным спазмом в животе и затруднённым дыханием. С чего бы вдруг?!
А если он по-русски двух слов связать не может? Джамшут, с акцентом типа: « Насяльника! Слышь, да?»
Несмотря на неясный трепет Евы, шутки посыпались сами собой, разбавив немного напряжённую атмосферу звонким смехом. После, ирония сменилась серьёзным тоном и рассуждениями о гастарбайтерах: