Хватит за мной везде ходить! Устала я от тебя, дружок Скоро я и ослепнуть соглашусь, лишь бы тебя не видеть.
Но я ведь тебя люблю, с жалкой мольбой пробормотал Емышев. И я счастлив, когда ты уделяешь мне хотя бы секунду своего времени.
По дереву вверх, как обезьяна, плевать на ваш смех я Шива, я Рама Вероника ему ответила. Спросила, но уже с ответом.
Моего времени? спросила она.
Хотя бы секунду, сказал Емышев.
Да как ты смеешь претендовать на мое время?!
Но ее искренняя злость не охладила его чувств не отпустив Веронику пожинать бурю с кем-нибудь без него, Михаил Емышев целовал и покусывал ее длинный нос; из-под ваших ног? вышибли Его крест? из-под моих не испытывая недостатка в основаниях попортить себе настроение и подталкивая ее к свадьбе горячим дыханием в спиной мозг, он пять лет бродил за ней след в след. И Вероника вышла за Михаила: выходила из себя, но вышла за него заставил он ее все-таки считаться со своей любовью. Укротил ее, додавил.
Годом позже жажда обладания как бы утолена, и у Михаила Емышева изжога у его души; не фейерверк у него во взглядах на будущее; если и вспышка, то дымовая через одиннадцать месяцев после свадьбы Михаил Емышев заехал по работе на улицу Дмитрия Ульянова, и, проезжая мимо строившегося на его глазах Дарвиновского музея, тихо присвистнул, подал к бордюру, остановился; в машине Михаил не один, рядом с ним его сослуживец Редин, свободомыслящий человек, нередко повторяющий: полдень сознательней рассвета. Будет зима, буду и я когда захочешь прокашляться, обязательно вынимай изо рта жевательную резинку. Я с недавних пор вынимаю.
В чем дело, Миша, почему встали? недоуменно спросил Редин. Опять что ли, по пиву?
Вот здесь, ответил Емышев, я однажды подошел и познакомился с девушкой терялся, но все же заговорил
Как ее звали, помнишь? спросил Редин.
Вероникой Теперь она моя жена.
Михаил Емышев нерационально нахмурился: что случилось, то случилось, но не восторгаться же ему высшей математикой Троицы надводными развлечениями этого Бермудского треугольника; не обливаться же потом и слезами при появлении из-за туч одутловатого нерусского лица
Я, сказал Редин, неплохо помню ее по вашей свадьбе. Тогда ты еще, если я ничего не перепутал, весьма бурно суетился вокруг нее влюбленным питекантропом.
Было такое, согласился Емышев.
И ты познакомился с ней именно здесь?
Здесь. Опуская ногу на педаль газа, Михаил Емышев ничуть не светился «светом невечерним». Здесь, здесь
?
Ненавижу это место.
2
Заметив дебелого кокаиниста Варянова в компании с вызывающе немолодой женщиной, Седов несколько удивился. Хотя годы идут, привычки меняются, мечты об утепляющем смраде домашнего очага становятся все навязчивей.
Когда она отошла за бокалом шампанского все за счет устраивающей презентацию трастовой компании Седов подобрался вплотную к Станиславу Варянову, и, поздоровавшись, ненароком, между здравствуй и прощай, поинтересовался, кем ему приходится его спутница.
Варянов беспокойно осмотрелся, переступил с ноги на ногу, и едва слышно только для Седова, в зените собственного уныния промямлил:
Это моя женщина.
Поддерживая выбранную им приватность, Седов закрутил гайки голоса на полную:
А она для тебя не старовата?
На бледных губах Станислава Варянова судорожно задергался подрагивающий палец.
Не надо так орать, умоляюще сказал он. Информация предназначена только для тебя, всем прочим я говорю, что она моя родная тетка: одна из них. Из воронежских дворян.
Не много ли конспирации? спросил Седов.
Меньше никак нельзя. Вытащив из коктейля обкусанную трубочку, Варянов опорожнил стакан одним глотком. В молодые годы, Седов, я видел свою дальнейшую жизнь иначе. Я предполагал, что буду посещать фуршеты в сопровождении юных особ, представляя их собранию как подрастающих под моим руководством племянниц Но вышло все наоборот.
Хорошо хоть так, сказал Седов.
Ничего хорошего я в этом не вижу, озлобленно проворчал Варянов.
Посмотри вон туда, Станислав. Куда? Все равно. Оно везде- растворяясь в липкой жиже неуемно отдыхающей массы, Станислав через силу приободрился и подбросил в общий гомон свою долю искренне наигранного счастья: