Перед тем, как мы дите красть собирались, я её сушиться на дуб повесил. Там на дубе она и висит
ГОРЫНЫЧИ-1 И 3
хором
Так что нас видели? Со всех сторон?
ГОРЫНЫЧ-2
философски почесывая шишку
Ну, коли по мне каменюкой попали, стало быть видели, и полагаю, со всех сторон
ГОРЫНЫЧ-1
переходя в гнев
Ах ты муха навозная! Курица ты щипаная! Это что, значит князь видел, как мы его чадо похищали?..
ГОРЫНЫЧ-2
Не ори! У меня и без того голова болит! О, глянь шишка какая. Я один пострадал больше всех
(заплакал ребенок)
РАССКАЗЧИК:
И стали братья разборки вершить над средним братом. А в это время из леса на поляну мужик вышел. Ростом был он здоровенный, в плечах косая сажень, в одной руке лукошко с грибами, а в другой дубина еловая.
КУЗНЕЦ ДАНИЛА:
А ну-ка змеюка, чадо брось! Не ровен час зашибу малость
ГОРЫНЫЧ-1:
Хы-хы! А ты кто таков будешь? Кто ты таков
КУЗНЕЦ ДАНИЛА:
Я смерть твоя! Брось чадо мышь ты летучая
ГОРЫНЫЧ-3
Ты это
КУЗНЕЦ ДАНИЛА:
(сурово)
Я тебе сейчас дубиной так заряжу забудешь, как тебя звать. А ну, отпустили дите
ГОРЫНЫЧ-2
жалостливо чуть не плача
Мужики, отдайте отдайте дитё, от греха подальше. Коли мне еще раз по голове прилетит, я ведь навсегда умом тронусь. Как пить дать позабуду где шапку сховал
РАССКАЗЧИК:
Переглянулись головы. Зашипели, словно гадюки. Жалко им было с десятью коровами расставаться свое подхвостье оно завсегда ближе. Не хотел Змей Горыныч затевать драку. Положил он аккуратно чадо на пень, а сам задом, задом да отполз чуток в сторону в кустики.
ГОРЫНЫЧ-1
грозно шипучим голосом
Твоя взяла, мужик-лапотник. Забирай чадо, да помни, что хватишь ты с дитем этим горя. Как пить дать хватишь. Его княжеские стрельцы уже по всему свету искать пустились. Не долго голову свою носить тебе осталось
КУЗНЕЦ ДАНИЛА:
бережно укладывая ребенка в корзинку
Не твое дело! Ты, мышь летучая, особливо за это не переживай. Теперь это моя проблема. А ты бы валил отсель подобру-поздорову, пока во мне злость не проснулась. А то коли она проснется, то я за себя не ручаюсь
ГОРЫНЫЧ-1 и 3
грозно шипучим голосом
Ну прощевай, мужик-лапотник. Может, свидимся еще
ГОРЫНЫЧ-2
жалобно чуть не плача
Да полетели уже, Кощей нам голову за шапку снимет.
Боюсь, он как раз мою выберет
РАССКАЗЧИК:
Взмахнул Змей Горыныч крыльями раз ветер сильный поднялся. Взмахнул второй раз ветви деревьев к земле пригнулись. Взмахнул третий раз закружил смерч из листьев.
И взлетел Горыныч.
ГОРЫНЫЧ:
(хором)
Прощевай мужик ты лапотник! Помни! Горя ты с этим чадом еще хлебнешь ох и хлебнешь ты горя
слышится песня.
ГОРЫНЫЧ:
Мы летим ковыляя во мгле. Мы летим на последним крыле. Глаз подбит, хвост свербит, но Горыныч летит на честном слове и на одном крыле
КУЗНЕЦ ДАНИЛА:
(радостно)
Эх, счастье-то какое мне привалило кому скажешь, никто не поверит. Теперь и у нас с Капиталиной дите свое будет. Эх, заживем мы таперича полноценной семьей!
КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: КНЯЗЬ ВЛАДИМИР, ИЛЬЯ МУРОМЕЦ, ДОБРЫНЯ, ОТШЕЛЬНИЦА АКСИНЬЯ, ИКОНА НИКОЛАЯ УГОДНИКА, КУЗНЕЦ ДАНИЛА, ВАСИЛИНА, ЕМЕЛЯ, МАТЬ ЕМЕЛИ МАРФА.
СЦЕНА ПЕРВАЯ
ИНТ. КНЯЖЕСКИЕ ХОРОМЫ. ДЕНЬ.
РАССКАЗЧИК:
Как ни старался КНЯЗЬ ВЛАДИМИР, уберечь дочерей своих от всякого рода покушений, но судьба оказалась намного прозорливее и сильнее княжеского статуса, богатырской силы и молодецкой сноровки. Потрясенная пропажей дочери, княгиня Людмила слегла и хворала с каждым днём всё пуще, от чего князь мрачнел подобно туче и думы всё более гнетущие, терзали его голову.
КНЯЗЬ ВЛАДИМИР:
серьёзный, удручённый
Ну что, витязь распрекрасный, делать с тобой будем? Где теперь чадо мое искать будем? Ты же Муромец, обещал мне, что ни комар, ни мышь носа не просунет. А стража твоя такой наглый киднепинг прозевала! Я, как князь Руси великой, должен отрубить чью то голову, чтобы быль свою сердешную унять, лиходеев и соучастников наказать за недогляд, да на наших друзей заморских ужас навести
ИЛЬЯ МУРОМЕЦ:
Чует мое сердце, князь, что киднепинг чада вашего величия, есть кем-то задуманный хитроумный план. А возможно и предательство. Махать ваше княжеское величие топором дело право пустое, да и дюже затратное. Чай палачу за каждую голову платить надобно.