Итак, мы разделяем возмущение антипсихиатров 20-го века против биологизма современной психиатрии, выбирающей ложный объект научного исследования. Мы также полностью согласны с выводами антипсихиатров в отношении неэффективности биопсихиатрии как в диагностике заболеваний, так и в их лечении, в жестоком обращении с пациентами, и в использовании современной психиатрии как рычагов политической репрессии. Все это правда, и эта правда себя проявила и в экспериментах Д. Розенхана, Д. Купера, Р. Лэйнга, и в экспериментах, которые ставила сама жизнь. Вспомнить хотя бы практику карательной психиатрии в СССР.
О. Власова «Антипсихиатрия»: «Эксперименты первой группы носили исследовательский характер и стали опытом применения радикальной теории антипсихиатрии. К таковым можно отнести эксперимент Д. Л. Розенхана, Игровую комнату Р. Д. Лэйнга, Виллу 21 Д. Купера и др. Обобщив все данные и результаты антипсихиатрических экспериментов, можно сказать, что они привели к следующему: была показана необоснованность психиатрических диагнозов, их несоответствие действительному психическому состоянию, неэффективность традиционных методов лечения и диагностики. Фактически теория антипсихиатрии, хоть и частично, была подтверждена на практике».
Однако, мы утверждаем, что философская платформа антипсихиатрии, которую психологи этого направления противопоставили современной биопсихиатрии, такая же ложная философия, которая не может привести ни к какому другому результату кроме дискредитации всех попыток конструктивной критики биопсихиатрии. Эта философская платформа субъективизм кантианства, феноменологии Сартра и Хайдеггера, историзм Гегеля и развитие идей этих субъективистов в философии М. Фуко, К. Леви-Стросса и других современных неокантианцев. Это тот случай, когда вместе с водой выплескивают и ребенка.
Изучать психическую энергию вместо мозга вот цель конструктивной критики биопсихиатрии. Это совершенно не означает, что новый объект исследования стирает границы между разумом и безумием, что проблема «сумасшествия» вообще снимается, что мы оказываемся «по ту сторону ума и неразумия». Отказаться от проблемы не значит решить проблему. Но именно такое решение проблемы предлагает субъективизм кантианства: он и не мог предложить никакого другого решения. Конечно, наука, построенная на объективных методах исследования, будет опровергать выводы субъективистов и в теории, и на практике. В итоге, небольшие успехи антипсихиатрии в экспериментальной сфере (как эксперименты Д. Розенхана) перекрываются массой ложных сентенций и опытным опровержений этих сентенций.
О. Власова «Антипсихиатрия»: «Именно по этой причине все люди являются «равными», и ни один из людей не может исключаться из онтологической системы. Можно сказать, задействовав «словарь» Фуко, что «неразумие» не должно исключаться из «разумной системы», поскольку на онтологическом уровне нет никакого неразумия и разума. Лэйнг пишет: «Никакой онтолог не имеет право исключать из онтологии человека, поведение которого он считает необъяснимым, даже если это поведение ему чуждо так же, как птицы в его саду»
Статья Википедия: «Антипсихиатрия утверждает, что внутренняя реальность и личная свобода должны быть независимы от любых критериев психического здоровья и психических заболеваний, которые пытаются разработать психиатры. Основателем считается английский психиатр Рональд Лэйнг. К наиболее известным представителям антипсихиатрии относят также Мишеля Фуко, Дэвида Купера, Томаса Саса и Ирвинга Гофмана, Франко Базалью»
Философия экзистенциальной феноменологии, широко применяющейся во всей гуманистической психологии, не только в антипсихиатрии, построенной на этой гуманистической психологии просто результат кризиса рационалистической философии в науке, уступившей место философии материализма, эмпиризма, а затем и субъективизму немецкого идеализма (Кант, Фихте, Гегель). Мы ставим своей задачей в этой книге показать, что только философия рационализма способна стать прочным базисом научного метода, суть которого в объективности и связи с опытом. Мы постараемся показать, что кризис в биопсихиатрии это только часть общего кризиса в социальной науке, связанного с неадекватностью философии материализма и эмпиризма, на базе которых была установлена дарвиновская парадигма социальной теории. Неокантианство, возникшее как альтернатива материализму в виде «наук о духе» В. Дильтея, нисколько не решило проблему удушающего влияния материализма, поскольку стало также ее разрушителем, теперь уже посредством субъективизма. Материализм теряет объект исследования душу, психическую энергию, дух, зато сохраняет научный метод. Неокантианство возвращает объект исследования, но теряет научный метод объективность и связь с опытом.