Гитара семиструнная
Гитара семиструнная,
Напой, напой, напой!
Израненную душу
Аккордом успокой.
Достань мои печали
И в звуках утопи.
Чтоб жизнь не отравляли,
Исчезли из судьбы.
Рыдай и плачь и смейся,
Но только не молчи!
Иллюзией развейся,
Лишь с Ним не разлучи.
Душа пускай поплачет
От семи нот простых.
Нет способа иначе
Разлуку пережить.
Пусть за спиною крылья
Вдруг вырастут опять.
Пусть дуют ураганы,
Хоть вьюжный снегопад.
Волшебница-гитара
Все лучшее сыграй.
Победные фанфары
Одной мне посвящай.
Горы
Горы высокие, зоркие.
Любуюсь в который уж раз.
Вечные стражники гордые,
С волненьем взираю на вас.
Опять под крылом самолета
Во всей предо мной вы красе.
Кружи́т голова от восторга,
Дух гор расплескался во мне.
В них лунный пейзаж безмятежный,
Нехоженых троп лабиринт.
Коснуться б ладонью небрежно,
Незримый почувствовать щит.
Я мира всего лишь частица.
Величие гор под стопой.
Иллюзия близости мнится,
К горам обращаюсь с мольбой:
«В душевном держите полете
И крыльям не дайте упасть.
Сомненья, молю, все уймите.
Туда ль указу́ет компа́с?»
Гламур
Незаметно подменили,
За каких-то энн-годков,
Поведенье, вкусы, стили
И понятие грехов.
На виду кругом гламур.
СМИ, ТВ заполонили
Рой артистов, теледурь
С надоевшими фамилиями.
Очень много «потрудились»
Перестройщики мозгов.
Всю мораль перекроили
Под чужих для нас божков.
Все оттуда, из-за туч,
Где не мылись, не купались,
Франк гулял, долла́ры, фунт,
Вша с блохой, как арт-детали.
«Иностранщину» в названьях,
В русской речи и в письме,
Просочили в одночасье
Переводчик нужен всем.
Девок с лувров куртизанок
Сделали «культурными».
Наградили спозаранок
Титулом «гламурные».
И пошло все кувырком:
Бренд, гламур как эталон.
Куртизанок вирус-клон
К нам в Россию подселен.
Родила́сь «профессия»
«Львица светская» с тусовки.
Расплодилась псевдопрессой
В шоу, в кадрах, в заголовках.
На канале «Спас» сюжет
Про Агафью Лыкову.
Дух святой всегда в душе
С предков Богом выкован.
Не убить дух православный
Шоу-обезьянником!
Мир гламура заражен:
С гнилью, с плесенью их пряник.
Русь на гениев богата,
Тьма талантливых умов.
На виду бездарность с блатом
И семейственность шутов.
Ген славянский в нас живой,
Век врагам он неподвластен.
Сгинет ша́баш чумовой,
Чужды нам гламура касты.
Грузия
О, Грузия! Люблю тебя я до сих пор,
С годами даже более.
Люблю я шапки снежных гор,
Изгиб Куры по городу.
Я по Плехановской пройдусь,
Потом по Руставели.
На Мтацминда́ вновь поднимусь
Канаткой с Зе́мели.
«Самтрест» с отчетом посещу.
Устрою всем застолье.
Покаюсь в том, что не пишу,
Тем сердце успокою.
Все о Нахаловке скучаю
И Мцхета снится мне во сне,
Где с мужем тайно обвенчались,
Ведь времена были не те.
Коньяк, шампанское, вино
И пиво прямо с ро́злива
Мы пили. А вкус французского пино
Как сказка сон из прошлого.
Объехала я всю страну,
Она совсем не малая.
Дороги в сердце сберегу,
Какими восторгалась я.
Люблю в Тбилиси переулки,
Что от проспектов растеклись.
Стоят дома, веков игрушки.
Спасибо им, что сбереглись.
А Дезертирка, праздник детства:
Чурчхел, солений пестрота.
Там не торговля жизни действо,
Там жизнь бурлит, как с гор вода.
На вороно́м царь Горгасал
Взирает с Авлаба́ра,
«Здесь будет город», он сказал.
В источник птица, где упала.
Майдан лежит у ног напротив,
Кура меж ними пролегла.
Кинто с шарманкой на воротах
Река годины унесла.
Спит в Пантеоне Грибоедов,
Где на плите жены слова:
«В России, в памяти бессмертен,
Зачем любовь пережила моя?»
Лежит цветущий перед взором
Вокруг горы с фуникулером
Тбилиси мой, как на ладони!
Я сердцем вновь в родимом доме!