..в крайнем случае, мы можем попытать счастья в Маскатине. Название как-то слишком напоминает о москитах, — отозвался Стью о городе, на который я возлагал надежды. — Ладно, теперь за работу. Давай попробуем сделать здесь всё как обычно, и посмотрим, что из этого выйдет. Попытка — не пытка, ты ведь знаешь. Может быть, стоит прыгнуть разок с парашютом, чтобы хоть как-то расшевелить людей.
Прыжок с парашютом — наше самое надежное средство. К тому времени, когда мы разгрузили аэроплан и были готовы к взлету, было уже пять часов — идеальное время для привлечения толп.
Стью прыгнул с высоты 3500 футов в дымку, которая закрывала горизонт, и полетел, как метеор, вниз, по направлению к травяной взлетной полосе. Его купол внезапно раскрылся большим белым цветком — последняя модель парашюта «Кингс Рэнсом», мешочек с аккуратно сложенным нейлоном — и вот Стью медленно поплыл вниз, как уставшее кучевое облачко.
Когда я нырнул, чтобы покружить вокруг него, я увидел, что собралось уже несколько машин, но их число было намного меньшим, чем можно было ожидать от такого города. Затем мы с бипланом проделали несколько финтов в воздухе над кукурузными полями и приземлились. Этот прыжок у Стью тоже получился удачным, и когда я подкатил к нему, он уже во всю расхваливал прохладу воздуха на высоте 3500 футов. Но люди не хотели летать.
— Этот самолет проверен государственной технической инспекцией? — донесся до меня вопрос одного типа, который внимательно разглядывал биплан. Да, о полетах вблизи маленького городка остается только мечтать, думал я. Создается впечатление, что жители современных городов живут в настоящем времени с его бешеными скоростями и гарантиями безопасности. К концу дня мы прокатили всего двух пассажиров.
Местные пилоты были очень любезны и обещали на следующий день большее стечение народа. — Месяц назад у нас здесь был слет парашютистов, и тогда машины стояли везде вплоть до самого поворота на главное шоссе, — говорили они. — Подождите лишь немного, пока весть о вас разойдется по окрестностям.
К тому времени, когда мы подходили к ресторану, чтобы поужинать, у меня снова возникли серьезные сомнения по поводу Монмаута. — Стью, что ты скажешь о том, чтобы завтра полететь дальше? Или это место кажется тебе хорошим? — Два пассажира. Ты ведь знаешь, что для первого дня это нормально.
— Да, но это место совсем не выглядит перспективным, не так ли? В маленьких городах мы — большое событие, и люди выходят, по крайней мере, для того, чтобы взглянуть на нас. А здесь мы — всего лишь еще один аэроплан. Никому нет до нас дела. Мы заказали у Бет ужин, а она улыбнулась и сказала, что рада нас видеть.
— Стоит всё же попытать счастья в этом месте, — сказал Стью. — Мы летаем уже долго без дела, не забывай. Некоторые другие места тоже поначалу выглядели неперспективно. — Ладно. Останемся здесь. Еще один день, по крайней мере, убедит меня в бесполезности летать в большие города. Хотя и так ясно, что это неприятное занятие — здесь мы не в своей среде, вне своего времени.
Эту ночь мы провели в конторе аэропорта. Комаров там не было. На следующий день я всё время чувствовал, что что-то здесь не то. Пассажиры приходили к нам, и к семи часам вечера мы летали восемнадцать раз, но отсутствовал подлинный дух нашей работы. Мы были просто двумя помешанными парнями, которые зарабатывают деньги, продавая прогулки на аэроплане.
В семь часов, когда мы сидели под крылом, к нам подошел мужчина. — Ребята, если не откажете, у меня есть для вас особая работа. — Говорите, особый, говорите, прием, — сказал я, вспоминая старый воздушный диалект.