Зачем искать то, чего у нас в избытке! А не знать собственных мест это стыдно. Неужели тебе не хочется вновь увидеть Кощея или Змея Горыныча?
Не хочу, не желаю и не буду! кричал кот.
Баба Яга доволокла его до порога. Но праздновать победу было рано. Порог в доме кота был срублен из толстенного крепкого ствола дерева. Вот в него то кот и засадил свои когти как можно глубже. Он победоносно улыбнулся, представляя себе, сколько сил потратит Баба Яга перед тем, как откажется от своей идеи вытащить его, кота Баюна, в путешествие. Но Баба Яга не стала напрягаться. Она огрела кота чугунной сковородкой и погрузила бессознательное тело в корзину, которую приторочила к метле. Натянув шлем, Баба Яга взмыла в воздух и взяла курс на пещеру Змея Горыныча.
8. За шемахинскими царицами
Гораций нес по ночному небу дьяка. Погода была неприятная. Дул пронизывающий ветер. Рваные облака, будто лоскутья платья нищенки, трепетали в воздухе. Они принимали причудливые формы и пугали озиравшегося по сторонам Афоню. Ему мерещились то ведьма, протягивающая к нему костлявые руки, то привидение, восстававшее из гроба, а то страшный волшебник с посохом. Людям с нечистой совестью вечно мерещатся призраки.
Дьяк прижимался к летевшему по воздуху Горацию и боялся свалиться. Про себя Афоня уже жалел, что связался со странным конем, попал в настоящую переделку и вместо того, чтобы сейчас лежать в мягкой теплой постели и обдумывать коварные злодейские замыслы на завтра, он летит в ночном небе за шемахинской царицей на край света.
Человек и конь вылетели из-за тучи, и перед их глазами возникла луна. Круглая и большая она стояла во мгле и казалась такой близкой, словно можно было протянуть руку и коснуться ее серебряной поверхности.
Зачем мы здесь? пробормотал дьяк.
Конь не мог слышать своего ездока, из-за свиста ветра. Но он как будто почувствовал вопрос, потому что сказал:
В нашем мире луна это центр. Все царства, которые существуют в нашей вселенной, нанизаны друг на друга. Быстро перейти в одно из другого можно лишь поднявшись к центру всего мира к луне и, следуя в направлении определенной стороны света. Ты что не знал этого? Почитай «Путеводитель по N-ым царствам»!
Дьяк действительно мало чего знал об устройстве мира, в котором жил, поэтому он промяли:
А куда нам сейчас? Мы здесь ничего не найдем, может нам возвратится?
Но конь его не слушал.
Нам туда, показал он.
Афоня увидел длинный полосатый столб, который стоял прямо на облаке. Он стоял так крепко, словно был врыт в землю. На поверхности столба находилось бесчисленное количество указателей. Гораций закружился вокруг столба так, что у Афони заболела голова. Перед глазами мелькнули таблички: «Пятодевятое царство», «Девядевятое царство», «Десядевятое царство», «К Бабе Яге», «К Змее подколодной», «К Богатырю Даниле», «К Серому Волку», «К Золотой рыбке».
Нашел, закричал Гораций, подлетая к табличке «Шемахинское царство». Сбоку таблички было криво начертано «К шамаханской царице сюда». Нам как раз туда и надо.
Дьяк обреченно вздохнул. Мысленно он проклинал эту авантюру.
Что ты делаешь? спросил он, заметив, что конь меняет уже знакомую ему табличку на другую.
Гораций лишь расхохотался и, перекрывая свист ветра, прокричал:
Пуская Ванька с Зорькой помучаются. Они летят за нами, но полетят совершенно в другую сторону. Я об этом позаботился. Теперь летим!
К земле? с надеждой в голосе спросил дьяк.
Конь криво усмехнулся, он давно заметил, что его помощник отличатся малодушием.
К земле, к земле, успокоил Гораций Афоню.
И, наверное, что бы попугать дьяка стал резко и быстро спускаться вниз. Дьяк в ужасе закричал и схватился за шею коня. Гораций лишь молча посмеивался.
Через несколько часов, когда ночь сменилась хмурым утром, конь принес измученного дьяка к берегу моря.
Солнца еще не было. Светлое небо отражалось в бескрайних просторах воды. Шум прибоя равномерно звучал, будто дыхание великана. Этим великаном было море.
Копыта Горация коснулись песка.
Приехали, сказал конь. Ты там не уснул?
Дьяк слабо застонал. Он чувствовал себя разбитым, замерзшим и мокрым. По пути они попали под небольшой дождь. Синяки, окружавшие глаза почернели, и казалось, что на дьяке надета полумаска, которую носят грабители банков. Вид у него жалкий и подозрительный.