Амбер сказала: ты все же подумай насчет Барселоны. Я честно подумала, очень серьезно подумала, но решила, что — нет.
Потому что на следующий день мне пришло приглашение от одной танцевальной компании из Норвича. Они вбирали танцовщиц на новый проект. Набор проходил на конкурсной основе. Через два дня я приехала в Норвич. Как выяснилось, на «мое» место было еще четыре претендентки. Итого, стало быть, пять человек на место. При таком положении дел надо прежде всего разработать стратегию, как обойти конкурентов. А это очень непросто: во-первых, если директор компании — мужик, то скорее всего он гей (в танцах вообще много геев; это такой общепризнанный «мальчиковый» оплот), а если не гей, у него, надо думать, и так хватает отверстий, куда заправить, и ты скорее заслужишь его благосклонность, подарив дорогой увлажняющий крем для интимных частей, чем предложив у него отсосать. Также необходимо правильно оценить конкуренток: готовы они ради этой работы упасть на колени и открыть рот? Тогда я была молода, и еще не успела разочароваться в людях, и хотела думать о них только хорошее, а когда у меня появлялись не очень хорошие мысли, я исправно гнала их прочь; и вот как-то утром мне стало известно, что все мои конкурентки уехали восвояси. Я так поняла, что раз я осталась одна, значит, меня почти взяли на это место, и мне теперь надо пройти испытательный срок, прежде чем со мной подпишут контракт.
Две недели я честно ходила на репетиции и питалась исключительно йогуртами и кусочками консервированных фруктов, не потому что я очень люблю консервированные фрукты и йогурты, а потому что у меня просто не было денег на что-то другое. Однако они почему-то не торопились подписывать со мной контракт, и уже к концу первой недели я начала замечать, что меня там встречают с прохладцей. Наконец я поймала директора в темном углу и задала вопрос в лоб:
— Так вы берете меня на работу?
— На какую работу? У нас все вакансии заняты. Разве вам не сказали?
Мне нечем было платить за гостиницу. И что меня больше всего раздражало: я жила в стольких гостиницах, откуда я смылась бы, не заплатив, с очень даже большим удовольствием, — но тут, как назло, был тот редкий случай, когда хозяйка гостиницы оказалась мировой старушенцией. Она видела, что я голодная, и подкармливала меня бутербродами. Причем преподносила все так, как будто она не кормила меня бесплатно, а лишь проявляла простой человеческий интерес: «Я тут сделала себе бутербродик и подумала, может, вы тоже хотите перекусить». Да, замечательная была женщина. В отличие от тех старых грымз, которые злобно зажиливают колбасу для своих постояльцев.
Злобно зажиленная колбаса
Например, в той гостинице в Блэкпуле, где в стоимость номера был включен и горячий завтрак. То есть предполагалось, что завтрак включен. Но когда ты с утра приходил в столовую, там тебя сиротливо ждала крошечная шапочка с кукурузными хлопьями на самом донышке. Хозяйка любезно интересовалась, с чем ты будешь яичницу — с колбасой или беконом, — после чего исчезала до следующего утра. Я прожила там неделю и ни разу не получила положенную мне яичницу с колбасой. И ни разу не видела, чтобы яичницу приносили кому-то другому. Вероломство хозяев не знало предела. Они знали, что у большинства их постояльцев просто нет времени ждать больше десяти минут, потому что они спешат, а значит, вполне обойдутся и непропеченными тостами. Однажды утром я все же отправилась на охоту на неуловимых хозяев. Я прошла через кухню и вышла в сад: хозяев не было и в помине, равно как и обещанной колбасы, жареной или нежареной. Наверное, у них там был тайный подземный ход. Или какой-нибудь засекреченный бункер, чтобы скрываться от постояльцев.
На следующее утро хозяева благополучно вернулись.