Чиркулева. Как же им не болеть, по ним же не котенок прошел, груженая телега проехала.
Зинягин. Я не подтверждаю.
Чиркалева. Смешной какой тип! Пятеро или семеро видело, а он отрицает!
Зинягин. Я не отрицаю. Что-то было, но оно меня не разбудило. Не сделало потерпевшим, имеющим понятие о произошедшем!
Тарушанский. Словесный оборот, для простого человека поразительный.
Зинягин. Недоумком, простите, не являюсь. И точку от запятой отличу, и кур правильно подсчитаю. Я почему к Сеньке с претензиями не заявлялся не мог утверждать, что моему здоровью не проезжий татарин, а он, Сенька Бубурлакин, навредил. Может, наговаривают на него, стравить нас стремятся понимаете?
Прядилов. У меня понимание ты нашел. А Сенька, он мужчина спокойный?
Чиркулева. Спокойный, как сатана. Драчун несусветный!
Прядилов. С претензией пойдешь со всеми зубами назад не воротишься.
Зинягин. Когда это они у меня все были, в отрочестве, если только
Чиркулева. Сенька даже пришедших в деревню красных не испугался. На Катьке Брякиной не женился, сказал, не до того а к красному командиру с вилами вышел, весьма нужным посчитал.
Алтуфин. Сеньку, разумеется, пристрелили.
Чиркулева. Три раза сказали, чтобы вилы он бросил. Они же якобы с миром к нам в деревню приперли. Попроси крестьянина образумиться, а потом шмаляй труп сапогами пинай
Прядилов. Говорили о земле, о свободе, мужички на германском фронте винтовки побросали и с вытаращенными от предвкушения глазами в родные края понеслись. Обманула вас, деревенщин, советская власть.
Зинягин. Без обмана, как у нас молвят, удачные картишки на руках не окажутся
Прядилов. Слышу язык ярых картежников. Метать колоду на селе разве принято?
Зинягин. В несложные игры, бывает, перекидываемся. Ставочки малюсенькие, не мешок муки самое большое, тетерева однажды я проиграл.
Алтуфин. В господских угодьях, думаю, тот тетерев был добыт.
Зинягин. Помещика на тетерева разорил глубоко каюсь тысячелетним обиранием простого народа нисколько себя не оправдываю!
Алтуфин. Ты взял и украл. А ваш барин на законодательной основе вас обчищал.
Тарушанский. С полного церковного благословения.
Чиркулева. Мы у отца Гаврилы осведомлялись, почему нам почти все следует отдавать
Прядилов. Успокоил он вас, объяснил?
Чиркулева. На кого-то Господом Богом возложено работать, а на кого-то отдыхать
Зинягин. Высшая божья воля!
Тарушанский. Во избежание безнадежности обещание лучшей доли к ней бы прибавить.
Чиркулева. Не прибавил. Кто мы, чтобы нас обнадеживать? К чему смягчать? Повинности не исполнишь тебя накажут. Взбунтуешься или от невозможности терпеть горло себе серпом перережешь Господь Бог тебя в ад!
Тарушанский. Крепкая, конечно, система. В разведении пиетета не нуждающаяся.
За окном гремит песня: «Мы матросы удалые, адмирал нам не указ. Его вздернем мы на рее. Вот и весь морской нас сказ!».
Алтуфин. Чертова матросня
Прядилов. Заполонили наше пространство неприятные типы
Алтуфин. Был бы ствол из окна бы пристрелил
Прядилов. Я бы вам не позволил. Мне пожить еще надо.
На улице вновь поют. «По морям ходили и царю служили, а теперь, смотри, сами мы цари!».
Тарушанский. Голос мне очень знакомый
Алтуфин. Иметь знакомых среди матросни сейчас очень полезно.
Тарушанский. По-моему, он не матрос.
Зинягин. Корабельный кок, который нам из нашего пшена деликатес сотворит?
Тарушанский. (выглянув в окно) Как я и думал! Арсений Валентинович, наверх поглядите! Искренне рад видеть вас живым! Прошу ко мне побеседуем с вами душевно!
Прядилов. Придет?
Тарушанский. Пошел к подъезду.
Прядилов. Красного товарища в бескозырке вы бы Арсением Валентиновичем не называли.
Тарушанский. Этажом ниже квартира у него здесь. Досточтимый член общества в дворянском собрании заседал, с женой на воды ездил. Примите мои уверения, не с красными он в одной лодке.
Прядилов. Прогрессивных дворян за ними пошло немало.
Алтуфин. Невероятно недалеких, вы хотели сказать?
Прядилов. По делу, господин юнкер, ваша поправка
В квартиру заходит Серпеин, напуганный дед-матрос.
Тарушанский. Здравствуйте, мой дорогой!
Серпеин. Хлопок ладоней от вас требовался. Я бы голову задрал и вас в окне обнаружил. На всю улицу мое настоящее имя выкрикивать по-детски опрометчиво, вы согласитесь.