Анастасия. Про дочь ты так не говори. Перехватил ты несколько. Если она заболеет, то обязательно выздоровеет.
Лыбова. В доме, где говорят такие вещи, добрый ангел не появится и беду не отведет. На собственную дочь не бояться накликать в ком-то червоточину поискать надо, а в вас она во весь ваш размер. Я вас жалела, но сейчас, чувствую, как рукой сняло.
Гурышев. (Анастасии) У нее к нам жалость, оказывается, была.
Анастасия. Из-за чего?
Гурышев. Из-за квартиры.
Анастасия. Из-за нашей квартиры?
Петр Игоревич. Из-за моей!
Анастасия. Квартира-то ваша, но в ней и мы с дочерью живем. Нам в ней тесновато, но жалеть нас вы чего к нам пришли? О чем нам сказать?
Гурышев. Мне думается, наш с тобой кошмар реальностью сейчас станет. Анастасия. Квартирный кошмар?
Гурышев. Конечно!
Анастасия. Мы опасались, что после его смерти квартира может ей отойти, но он еще жив. Раньше его смерти наследница в права не вступит.
Гурышев. Ну хорошо. Какое-то время с крышей над головой еще побудем.
Петр Игоревич. Нет, сын. Три дня у вас, чтобы мою квартиру покинуть. За пару дней, думаю, подыщите, а на третий переедете. Недалеко от Катиной школы квартиру искать вам советую. Сейчас она пешком добирается и пусть так и останется. Елена Константиновна мне сказала, что в старом доме квартиру за малые деньги снять можно. Вдвоем заработаете. Живописью не потянете метлами махать пойдете.
Гурышев. Лопатами. Петр Игоревич. Зимой, да, не листья, а снег. Ты сгребаешь, а отдыхающая жена тебя зарисовывает. Вечером краски наложит и готовая картина.
Гурышев. Отлично пошутил.
Петр Игоревич. А ты говорил, я не могу.
Гурышев. Неожиданно прорезалось. И кому мы обязаны тем, что нас выгоняют? (Лыбовой) Вам?
Лыбова. Я его наоборот отговаривала.
Петр Игоревич. Накатывай лишь на меня. Она от скандала старалась меня удержать, но я решил, что раз без скандала не обойтись, поскандалим. Когда бежать от выяснений некуда, я не побегу! Ну говорите. Из-за чего вы меня тварью сейчас считаете?
Анастасия. Бездомными вы нас делаете.
Петр Игоревич. Вы взрослые, здоровые, вполне способные на собственное жилье заработать. На съемное уж точно. Несколько картин продадите и нужные деньги у вас на руках. Вы что-то же продаете, правда ведь?
Анастасия. Деньги от продаж к нам, если и поступают, то тут же тратятся.
Петр Игоревич. На питание?
Анастасия. Как и все люди мы и на это тратим, но мы художники и расходы у нас на краски, холсты, столько выходит, что и в ноль не всегда уйдешь. Окупить проблема. Отдашь по-любому отдашь, а получишь ли
Петр Игоревич. Трезвый расчет для вас в том, чтобы не рисовать.
Анастасия. Я и не рисую.
Петр Игоревич. Почему? Из-за денег? На краски у вас совсем нет?
Анастасия. На них мы наскребли, но желание их куда-то наносить чего-то выветрилось.
Гурышев. У нее творческий кризис.
Петр Игоревич. Сочувствую.
Гурышев. Ей очень плохо, а ее к тому же из дома гонят!
Лыбова. В новой обстановке ее кризис, возможно, преодолеется.
Петр Игоревич. Возможно.
Лыбова. Гоген на Таити переехал.
Петр Игоревич. Великим стал.
Гурышев. А мы с женой к Мехзаводу переедем и его величие перешибем?
Лыбова. А зачем к Мехзаводу?
Гурышев. Жилье там, по-моему, самое дешевое. На наше место с картинами ездить, ох, не близко нам будет
Лыбова. У нас оставляйте. Непроданные приносите и на следующий день забирайте. Снова пытайтесь продать. (Петру Игоревичу) Ты не возражаешь?
Петр Игоревич. Свое добро целиком они все равно отсюда не вывезут. Эту комнату, ладно, под хранилище ваших ценностей я вам предоставляю. Жить в ней вам нельзя, а вещи храните. Краской, конечно, воняет не продохнуть но ничего, я потерплю.
Гурышев. (Анастасии) Вонищу он потерпит, а нас с тобой моему батюшке, видишь, не вытерпеть. Спускает нас папочка. Пэрикулум ин мора! Опасность в промедлении!
Петр Игоревич. У меня загорелись глаза. Встреченная мною женщина стремлением пожить их зажгла. Ни на кого не озираясь, пожить. Не выслушивая упреков и на улаживание споров не растрачиваясь. С вами я по вашим правилам жил.
Гурышев. Объяви, в чем твои, и мы поглядим, чем они для нас
Петр Игоревич. Я и она. Тут будут жить только я и она. Для возведения нашего чертога свобода от вас условие для меня очевидное. Разумно взгляните и поймете.
Гурышев. Со спокойной убедительностью говорить он пытается.