и за нас все давно решено.
Я энергией и потоками
ночью в разум неслышно войду.
Я невинностью, я пороками
навсегда в тебе утону
41.
Осень проливным дождем
нарисует капли,
чьи-то робкие шаги
мокрые заплатки.
Под навесом стайка птиц
от дождя взъерошится.
Капли падают все ниц,
пылью запорошены.
На проспекте фонари
яркими расцветками
зацепились за дождем
тоненькими метками.
Расплылись в воде пятном
и умылись дождиком.
Две тени под фонарем
прячутся под зонтиком.
Гул дождя сметает с крыш то,
что в сердце просится.
Огнестрельный меткий пыж
между ними носится.
Поцелуями слились
капелька за каплей.
Дождь по кончикам ресниц
рассечен, как саблей.
Лужи ноги захлестнут
маленькое море.
Двое мокнут, не уйдут
взяты в плен водою
42.
Я сегодня хочу рассказать о любви
и пусть это звучит банально
как огонь освещает она изнутри
и горим от нее нереально.
Мы сгораем дотла, на пламя летя,
словно бабочки в нем погибаем.
Те, кто выжил, уже не смогут шутя
говорить, что это фатально.
Кто еще не любил, тот не сможет понять,
как мучительно и приятно
отдавать, бесконечно себя отдавать
то настойчиво, то невнятно.
И молитву создать, и читать перед сном,
и у Бога просить не отнять.
Забывать о себе, забываясь в другом
и его, как себя принимать
43.
Осень шаловливою девчонкой,
с рыжей челкой, с ранцем на спине
неожиданно и, как всегда, некстати
постучала утром в дверь ко мне.
Я еще не попрощалась с Летом,
я еще раздетой быть хочу.
Осень, ну зачем ты так внезапно
и куда торопишься? спрошу.
Погуляла бы еще на воле,
проводила бы всех птичек на юга.
Но открыла дверь нетерпеливо,
зазывая за собою холода
Увидав, что ей совсем не рада
сразу слезы мажет по лицу.
Ладно, Осень, надо значит, надо.
И тебя я тоже полюблю
Золото рассыпешь и рубины
ты совсем не жадная, смотрю.
Рыжая и добрая девчонка,
проходи я чаем угощу
44.
Можно твоей буду кошкой?
Гладь меня, тискай, жалей.
Молока наливай понемножку.
Руками к себе приклей.
Будешь чесать за ушком,
пузико тоже не прочь.
В калачик свернувшись подушкой,
мягкой сделаю ночь.
Мяукать не буду часто,
только мурлыкать любя.
Растаешь ты, словно масло,
по шерстке меня теребя.
Потом ты уснешь тихонько,
а я грациозно уйду
созвездьями в небе черном
раскрашу твою луну.
Утром уйдешь на работу,
я буду в окошко бдить.
У кошек иной нет заботы
чем ждать и сильно любить
45.
Доброта похожа на любовь
потому что греет тоже.
Грелкой помощи и слов
забирается под кожу.
Согревает исподволь
и не требует награды.
Поднимает всех с колен
унижений ей не надо.
Согревает невзначай
в самую больную осень
и приходит не спросясь
если помощь нужна очень.
Не тщеславна, не ярка,
скромная в своем наряде
согревает доброта
в действиях, словах и взгляде.
Нужно помнить нам всегда
доброта весь мир спасает.
А совсем не красота
ведь она лишь украшает
46.
Ты мой Ангел, любимый мужчина.
Самый лучший на свете, родной.
И у нас не одна есть причина,
чтобы вместе мы были с тобой.
Много в жизни извилисто, топко
но с тобой мне не страшно совсем.
Я люблю тебя искренне, робко.
Безрассудно попала в твой плен.
Не жалею о прошлом нисколько
ведь оно привело меня к нам.
Я не буду обузой, но только
я тебя никому не отдам.
Повстречались с тобой ненароком,
навсегда в мою жизнь ты пришел.
Лишь скажу я тебе без упрека
что ж ты раньше меня не нашел
47.
Ждать тебя совсем не трудно
если знать, что ждешь не зря.
И нанизывать, как бусы,
дни и ночи октября
В ночника неверном свете
их рассматривать, гадать.
Слушать, что там шепчет ветер.
С комнатой вдвоем молчать.
Пыль с души смывает осень,
музыка, вино и чай,
редкая на небе просинь,
проползающий трамвай.
Я в нем еду к тебе долго
в мыслях, снах и тишине.
Только в сердце гулко, колко
что не едешь ты ко мне.
Видимо, дороги нету,