Помещик Родерих Финк, ставший к этому времени зрелым мужем, взял на себя тяготы управления Эльдерландом, освободив тем самым Кима, так что теперь магистр Вайт мог всецело посвятить себя научным изысканиям. Но он все-таки не оставлял надежды увидеть старых друзей. И вот, в ожидании очередной встречи в Альдсвике, всем им он отправил письма.
Это было великолепным осенним днем 792 года по летосчислению фольков.
В саду перед своим домом магистр Кимберон выстроил беседку. На ней были развешены разноцветные фонарики, которые зажигались при наступлении вечера. Император со своей супругой сидели на почетном месте, в креслах, специально доставленных из ратуши. Естественно, здесь присутствовал и бургомистр в сопровождении жены и сына, долговязого юнца, не знающего, куда деть свои длинные руки и ноги. Но Альдерон дураком отнюдь не был. Чтению и письму его обучал сам магистр Кимберон. Мальчик уже сейчас делал немалые успехи в обращении с цифрами. Кроме того, он умел внимательно слушать – качество удивительное для его возраста. Юный принц Талмонд, одетый в красные одежды, напротив, скучал в присутствии взрослых.
– Здесь есть ручей, где можно ловить рыбу? – поинтересовался он у сына бургомистра.
– Конечно, – ответил Альдо. – Целая куча.
– Так чего же мы ждем?
Альдо бросил взгляд на отца, который был увлечен разговором с королем карликов, скорее всего с целью узнать о каких-нибудь новых возможностях в сфере торговли. Девочка, которая сидела прижавшись к юбке матери, была прямо-таки прозрачной бледности. У нее были острые уши, как у эльфов, но красные полосы на шее ясно давали понять, кто ее отец. Она выглядела потерянной.
– Что с ней? – спросил Альдо.
Девочка подняла глаза вверх и пугливо взглянула на мать. Итуриэль улыбнулась.
– Иди с ними, Альмириэль, – разрешила она.
Девочка встала и сделала несколько нерешительных шагов.
– Пойдем, – позвал ее Альдо.
Талмонд, в свои девять лет совсем не знавший, как надо обращаться с девочками, сморщил нос, но возражать не стал, чтобы не поставить под угрозу неожиданное бегство из мира взрослых. Итак, ушли трое: одетый в красное мальчик с темно-русыми волосами, парень из фольков чуть-чуть постарше и светловолосая девочка в сверкающем платье.
Грегорин сидел на большом камне и держал на коленях потомков Бурорина. Никто не ожидал, что он способен на такое. Шестилетняя Бурина и трехлетний Барин внимательно слушали истории, которые рассказывал им Владыка.
– …так объединенной силой двух колец, принадлежащих гномам, был побежден дракон. С этого момента в Среднеземье никогда больше не слышали о темных эльфах и никогда их после этого не видели, – закончил он свой рассказ.
Он оглянулся. Бурин и Гилфалас разговаривали с Фабианом.
– Где же наш хозяин? – спросил Грегорин. – Я его уже давно не вижу.
Марина, только что накрыв на стол, подняла голову.
– Он должен быть где-то здесь. Пойду поищу его, – сказала она.
Прежде чем кто-то успел что-нибудь сказать, она исчезла в доме. Госпожа Металюна управлялась на кухне. Несмотря на свои восемьдесят, она казалась бодрой. Правда, за последнее время свет в ее глазах немного потускнел.
– Господин магистр? – Она называла Кима только так с тех пор, как он стал обладателем ученого звания. – Полчаса назад я его видела за домом вместе с тремя господами. Вы понимаете, кого я имею в виду…
Несмотря на давнее знакомство, госпожа Металюна была исключительно почтительна по отношению к жрице Эльдерланда.
– Но этого не может быть! – воскликнула Марина. – Бурин с Гилфаласом все время находились в саду, и император тоже! – Она нахмурила лоб.
– Ерунда, – пробурчала госпожа Мета. – Я же их видела.
Марина не преминула сама посмотреть за домом. Ей была знакома привычка Кима вести немые беседы у могилы магистра Адриона.