Адлер отвернулся и смотрел через откинутое полотнище на падающий дождь. Недрик оценивающе наблюдал за Ньялом от стены. Ландес сидел не двигаясь. Его обычно бело-розовое лицо покрылось красными пятнами. Остальные беспокойно ерзали и не глядели Ньялу в глаза.
— Простите, милорды, я забыл рассказать вам о случившемся. Вскоре после того, как мы разделились, на нас у дороги напал незнакомый всадник. Руф Наб рисковал собственной жизнью, чтобы спасти меня. Так уж он привык, — продолжал Ньял. — Дом Кровелла давно дружен с его семьей. Руф Наб спас моего отца в Гаркинском лесу, а теперь меня. Кто-нибудь из вас, господа, находит это оскорбительным?
— Ньял, нет нужды вести себя так, словно ты — единственный защитник гномов, — сказал Бенаре. — Просто кое у кого из лордов есть вопросы. Нам кажется, что церемонии — наши самые важные политические церемонии — сегодня прошли не так, как следовало бы. Нам бы хотелось понять, что произошло. — Он говорил монотонно и смотрел на Ньяла открыто и пристально.
— Не так? — воскликнул Ньял. — Вас не было здесь, господа, а церемонии необходимо было начать.
Недрик кашлянул:
— Я уверен, Ньял сделал все, что в его силах.
Ландес хмыкнул, и все взгляды устремились к нему.
— Все, что в его силах? Кто был тот мошенник, с которым он ехал рука об руку?
— Милорд, пожалуйста, не надо, — попытался успокоить лорда Нед.
— Кто ехал вместо меня в процессии? — повторил Ландес.
— Мой слуга Тим, — ответил Ньял.
— Твой конюх?! — негодующе воскликнул Ландес.
Ньял все понял.
— Лорд Ландес, это было вызвано крайней необходимостью. Вас не было, а церемонии должны были начаться по обычаю. Тим никоим образом не заменял вас, он только как бы играл вашу роль…
— Конюх играл меня? — Покрытое пятнами лицо Ландеса побагровело.
— Милорд…
— Меня никогда еще так не оскорбляли!
— Да, это ужасно, — согласился Адлер. — Конюх! Подумать только!
— Милорды, вас не было…
— Но мы уже подходили, — настаивал Адлер.
— Ты что — не мог подождать? — крикнул Ландес.
— Простите, сэр, не мог! — ответил Ньял. — Церемония должна была идти, как заведено. Кроме того, я боялся, что что-то случилось.
Бенаре встал.
— Чего ты боялся, Ньял? — спросил он.
— Я боялся, что на вас напали так же, как на меня.
— Как на нас могли напасть? — взревел Ландес. — Что могло случиться с отрядом хорошо вооруженных всадников? Да в праздник к тому же! Ты должен был подождать!
— Отец, успокойся, — попросил Нед.
— В самом деле, возьмите себя в руки, — прошептал лорд Бенаре.
— Ах, если бы ты не убежал от нас, Ньял! — посетовал Адлер.
— Ах, если бы ты плавал получше! — вспылил Ньял.
— Или ты не так торопился! — отрубил Ландес. Бенаре нетерпеливо взмахнул рукой:
— Так мы ни до чего не договоримся! — Он повернулся к Ньялу. — В связи с тем, что ты начал церемонию без нас, возникло несколько вопросов. Ты выступал перед собравшимися сегодня утром. Я не слышал всей речи, но вожди Других обратились ко мне за разъяснениями. Великаны, в частности, были совершенно расстроены. Они тревожатся из-за какого-то из своих пророчеств. Они говорят, что ты предлагаешь нам готовиться к еще одной войне.
— Нет, я только сказал, чтобы мы были бдительнее.
— Но почему?
Ньял колебался.
— Я пришел к выводу, что эйкон виновен в смерти моего отца и брата.
— Что за нелепость! — вскипел от злости Ландес. — Телерхайд был убит троллями, и мы все видели, что Брэндом умер от болезни! Как можешь ты утверждать, что его убили?
Вспомнив свою клятву Сине, Ньял прикусил губу.
— Я не могу сказать вам, откуда я это знаю, но это так. Был тайный сговор и убийство.
— На каком основании ты заявляешь, что твоего брата убили? — спросил Бенаре.
— Сводного брата! — поправил его Адлер, оторвавшись от созерцания дождя.