Откуда, рейхсфюрер?
Удивление Шелленберга было честным, не наигранным: его «контора» такими «интимными подробностями» не располагала.
От Хауссера: его также вызывали в Ставку. Армейская разведка добыла «языка» штабного английского офицера. Вот он-то и «поделился» содержимым портфеля
Гиммлер с удрученным видом махнул рукой.
Да, что теперь об этом говорить: дело прошлое. Упустили мы свой шанс. А в результате противник расширил плацдарм в Нормандии до пятидесяти километров, и взял Шербур. Это тяжелый удар по нашим позициям в Нормандии: Шербур один из ключевых портов. И флоту, и сухопутным войскам придётся теперь очень туго. А по данным Йодля он тоже отчитывался англосаксы начнут на днях наступление из Нормандии. И они якобы уже имеют многократное превосходство над нашими войсками в танках, самолётах и артиллерии. То есть, уже сейчас можно сказать, что фронт в Нормандии не устоит.
Вот!
Шелленберг с многозначительным выражением на лице воздвиг перед собой указательный палец.
Вот мы и подошли к главному!
Гиммлер настороженно блеснул стёклами очков.
Что Вы хотите этим сказать, Вальтер?
Шелленберг выпрямил спину в кресле, как он всегда делал, переходя от «неофициальной» части разговора к «официальной».
Конечно, жаль, рейхсфюрер, что не получилось у нас в Нормандии. Это значительно упростило бы наше положение, потому, что усложнило бы положение англосаксов, и упрочило бы наши позиции на переговорах с ними.
Рейхсфюрер ещё раз сверкнул очками на этот раз молча. Шелленберг не смутился.
Даже угроза только угроза! нового Дюнкерка вынудила бы Лондон и Вашингтон быть сговорчивее. А эвакуация плацдарма из Нормандии под грохот наших орудий неубиваемый козырь! Но мы его не заполучили. Жалко, но не смертельно.
Гиммлер усмехнулся.
Вальтер, когда Вы, наконец, поделитесь со мной причиной Вашего энтузиазма?
Мы уже на подходе, рейхсфюрер! не поскупился на ответную улыбку Шелленберг. Итак, то, что мы не имеем успеха в Нормандии это плохо. Но это же и хорошо.
«Единство и борьба противоположностей»? усмехнулся Гиммлер: «отцу гестапо» по службе требовалось знать оружие врага.
Вроде этого, рейхсфюрер. Но не в теоретическом аспекте, а в практическом. Ситуация на Западном фронте и трезвое видение перспектив
Я верю в нашу победу! раздражённо перебил его Гиммлер так, словно демонстрировал лояльность в отсутствующее подслушивающее устройство.
Я тоже верю!
Шелленберг улыбнулся ещё шире.
В нашу с Вами победу, рейхсфюрер!
Уточнение сопровождалось настолько выразительным маневром глаз и бровей, что Гиммлер остался без текста: не нашёл, что ответить.
Так вот, рейхсфюрер: трезвое видение наших перспектив на Западе не оставляет нам иного выбора, как начать действовать и немедленно.
Почему «немедленно», Вальтер?
Губы бригаденфюрера растянулись в иронической усмешке.
Потому что ещё большевистский вождь Ленин тот, что был до Сталина говорил в своё время: «Промедление смерти подобно!»
И что он имел с этого?
Усмешка съехала на другую половину лица бригаденфюрера ту, что поближе к рейхсфюреру.
Он получил трон императора Николая! А в качестве приложения к нему и всю Россию! А всё потому, что верно сориентировался «по месту». В том числе, и своему в истории. Как говорится, «его пример другим наука».
Шелленберг резко подался вперёд всем корпусом, едва ли не перегнувшись через стол.
«Вчера рано, завтра поздно, значит сегодня!». Вы, рейхсфюрер, конечно, слышали это выражение. Как раз о нашем с Вами случае. Я скажу больше: для нас с Вами это не выражение, а установка. Потому, что кто не успел тот опоздал!
Нервным движением руки Гиммлер сдёрнул с носа очки, вынул из нагрудного кармана носовой платок, но, вспомнив, что только что производил «зачистку» стёкол, нервно забегал пальцами по столу. По опыту своего общения с рейхсфюрером зная, что сейчас давить на Хозяина себе во вред: можно пережать Шелленберг молча ожидал «дозревания» шефа.
Немедленно, говорите
Гиммлер перестал блуждать взглядом.
Нет, Вальтер: придётся обождать.
Рейхсфюрер
Шелленберг нетерпеливо стал приподниматься в кресле, но Гиммлер первым оказался «на слове»: