Тем временем Федот-то был прав. Семен действительно подсел на наркотики. Да и какой у него был выбор, когда все старшие уже употребляли? И в классе эта зараза тоже уже начала распространяться.
Пока Нина работала, пацан прогуливал уроки, водил в дом шалман, они долбались прямо на кухне. Федот все видел, но теперь уже молчал. Парень быстро смекнул, что старик не полезет, расслабился еще больше. Он смеялся над своей глупой матерью. Сначала в душе. Потом начал этот смех выносить наружу, и его дружки вместе с ним ехидничали. Нина была услада для глаз этих развращенных школьников. Когда одноклассники и старшие увидели, что Семен не уважает мать, они стали открыто обсуждать то, как хотели бы ее трахнуть, поиметь меж булок, грудей, а сын, этот мелкий слабовольный ублюдок, лишь смеялся со всеми вместе. Какой нормальный ребенок позволит такое? Да за мать убить можно! А тут чрезмерная любовь матери вырастила из сына омерзительное существо. Одержимость Нины сыном испортила жизнь и ей самой, и мальцу.
Усугубляться все стало со временем еще и потому, что мозг Семена стал деградировать от героина. Это было неизбежно, это творилось с каждым сельским наркоманом.
Известно, что на наркотики нужны деньги. Сначала Семен по приколу продавал нижнее белье матери дружкам-извращенцам. Каков ублюдок! Но Нина молчала. Если она и заметила пропажу, то с сыном заговорить о таком интимном не решалась. Ну, в самом деле, при чем тут ее ребенок! Не будет же мальчик возиться в мамкиных трусах. Может, извращенцы?.. Макар с соседней улицы давно грозился зажать Нинку в темном углу. Может, он и пробрался в дом, стащил трусы, теперь нюхает. А что, она совсем недавно по телевизору смотрела программу про такого вот извращенца. Надо быть осторожнее
Идея с трусами быстро потеряла свою актуальность в способах Семена раздобыть наркотики. Нужно было что-то более надежное. Устроиться на подработку? Почему нет? Он по крайней мере попробовал. Продержался недолго, денег заработал мало. Нет, такие способы оказались не для него.
Иногда Семен пытался воровать, но получалось это у него плохо. От природы трус, он боялся попасться и каждый раз как-то подставлял сообщников. Пришлось и к этому прибегать редко. Во-первых, на дело его брать никто не хотел, а во-вторых, ему и самому было несладко каждый раз возвращаться чуть ли не в обоссанных от страха за свою задницу штанах.
Иногда угощали, но этим разве «прокормишься»? Наркотиков нужно много. И это большие деньги. Мало тех, кто готов разбрасывать дорогой порошок на халяву. Парень стал нервным, агрессивным. Потому что не хватало. Все чаще огрызался на мать, не ночевал дома. Нина успокаивала себя тем, что в его годы она вела себя точно так же. Может, сын, как и она когда-то, влюбился, потому и бунтует. Нина несколько раз пыталась завести с Семеном об этом разговор, что, мол, она поддержит, порадуется, только бы тот познакомил. Но сын смотрел на мать, словно та ума лишилась, отмахивался от нее и уходил.
Семен стал пропадать на своих гулянках днями, ночами. Нина пыталась его искать по знакомым и друзьям. Это удавалось плохо. А когда сын прознавал, что она его разыскивала, устраивал матери скандал. Нечего его контролировать, он же мужчина. Нина плакала и мечтала скорее уже познакомиться с виновницей Семочкиного поведения. Знала бы эта глупая женщина, как она тогда заблуждалась.
За пару лет дом Нины опустел. Семен вытащил и продал все ценное, спер все сбережения. Но парень был хитер. Он делал это не постепенно. Нет, тогда бы он рисковал быть раскрытым. Ведь не могла же мать быть настолько тупой! Хотя, кто их знает, этих ослепленных любовью матерей, ведь многие из них подолгу не замечают, как дети их катятся к самому низу, а когда открывают наконец глаза, бывает уже поздно, назад ребенка не вытянуть, он либо слишком погряз в трясине в процессе гибели, либо уже погиб. Нина была вовсе не единственной, кто был так слеп к своему ребенку. Такие несчастные матери кругом, среди нас. Но Семен тогда уже думал так, как положено прошаренным хитрым наркоманам, чей смысл жизни лишь в одном: обдолбаться, шырнуться, кидануться. Им руководила только жажда дозы, этого белого, медленного, сладкого, родного. Зависимые люди под натиском своей идеи получить необходимое ведут себя крайне изобретательно, так же и мыслят. Их мозг работает изощренно, они юлят, извиваются скользкой змеей, их непросто подловить. Сознание наркомана меняется. Изменилось и сознание Семена. Так вот, однажды вечером, когда у матери в магазине был пересчет, и она должна была вернуться поздно, парень сгреб все ценное в один мешок, выскреб все сбережения и унес все в тайник. Идеальное преступление: дом просто обнес вор, их семья стала очередной жертвой преступников. Так Нина и подумала, когда увидела свое жилище. Заявление писать не стала. Под давлением того же Семена, который утверждал, что вора не найдут, как это и случилось у всех соседей, а ей лишний раз мотаться по этим бестолковым мусорам. Нина согласилась с сыном, проплакала всю ночь, а на утро решила заработать на все снова, накопить еще.