Какое-то время Сергей эксплуатировал то полезное, что он всё-таки для себя приобрёл. А именно, Намерение. Это работало, и это радовало. Сергей чувствовал, что ткань реальности продавливается, уступая его нажиму и начинает поставлять ему желаемое по списку. Он поймал эйфорию неофита, возомнил себя настоящим магом и колдуном. Но, будучи человеком неглупым и наблюдательным, он заметил, что у податливости реальности есть предел, как есть предел растяжения у резинки в рогатке. Достигнув этого предела, реальность давала сдачи, отбрасывала назад ещё с большей силой, чем несла вперёд. Пространство не терпело насилия над собой. В отличие от адептов пикапа и вульгарного НЛП, он понял: это так не работает. Нельзя тыкать своим возбуждённым Намерением во все стороны, как сексуально озабоченный гомосексуалист в бане. Само Намерение, без знания законов его применения, было бесполезно в стратегическом плане. Почти четыре года, ушедшие на освоение учения Дона Хуана, были потрачены зря. Он не только не поймал ни одного солнечного зайчика, но ещё и потерял из виду места их обитания. Отрадные сны уже очень давно ему не снились. И вот, сегодня он почти вспомнил, почти поймал это желанное чувство безмятежной лёгкости и солнечного тепла. Почти.
Сергей дочистил зубы, оделся и сделал себе утренний кофе. Сев за стол, медленно поднёс чашку к лицу. Вдыхая кофейный аромат, он вдруг почувствовал запах корицы, которой там точно не было. Неожиданно на него свалился целый букет запахов свежего печенья, апельсинов, новогодней ёлки, горячего черноморского песка и ещё чего-то, что невозможно объяснить. Кроме догадки, что так, наверное, пахнет в Раю. Нежданно-негаданно, на Сергея обрушился мир из его снов. Не в результате охоты, сталкинга или волевого усилия. Просто сам решил прийти, когда захотел.
Сколько это длилось, Сергей так и не понял. Стрелки на часах показывали, что прошло несколько минут. В своих ощущениях он провёл там никак не меньше часа. Сергей откуда-то знал, что знает теперь об этом мире очень много, если не всё. Но знания эти были на совершенно незнакомом и даже не на человеческом языке, и он подумал, что потребуется время для их перевода в понятные ему образы и слова в глубине его подсознания. Но одно Сергей понимал отчётливо он побывал Дома.
Матрица Души
Когда Бэт вернулась из контакта с человеческим сознанием, в ней царил сумбур. Очень сложно было сориентироваться в том громадном объёме информации, из которого оно состояло. Бэт вернулась к первым впечатлениям от него, чтобы выстроить осмысленную картину. Больше всего её тронуло чувство встречи с очень близким, родным существом. Огонь, горевший в ядре человека, был ошеломительно ярким, мощным, даже для неё. Смотреть на него было трудно, как на Центральное Белое Солнце всех миров. Бэт отвела от него взгляд и заметила множество линий, складывающихся в разные геометрические фигуры, которые множество раз повторяли себя со множеством вариаций, и так до бесконечности. Приглядевшись, она заметила определённый порядок, структуру, в которую складывались танцующие, вихрящиеся линии. Она увидела два потока вертикальный и горизонтальный, движение по ним шло в четырёх направлениях: сверху вниз снизу вверх и справа налево слева направо. Вертикальный выглядел как световой столб энергии такой мощи, что слушался отчётливый гул её напряжения. Бэт видела, что эта Сила была направлена сверху вниз. Снизу вверх шло, скорее её отражение. Горизонтальный поток был спокойным, широким, но гораздо менее мощным. Вместе эти два потока, пересекаясь, образовывали крест, в центре которого ярко сияло Ядро человека, как отражение Центрального Солнца. От Ядра свет распространялся радиально, кольцами. Одно такое кольцо вдруг остановилось, зафиксировалось и стало набирать световую мощь. Скоро оно уже горело, как огненный обруч на тёмном фоне человеческого подсознания. Бэт заметила в нём некое изменение, усложнение. В тот же момент от кольца отделились ещё шесть таких же колец. Они встали в круг, равномерно пересекаясь между собой и самым первым горящим обручем. Все они проходили через его центр, линиями своих пересечений образуя в пространстве красивую и совершенную фигуру, напоминающую цветок. «Это семя Древа Жизни», узнала очертания фигуры Бэт, это была любимая форма Матери, которая обожала всё круглое.
В сердцевине цветка было видно шесть узких лепестков. Постепенно, ярче всего стали гореть их края. От кончиков лепестков протянулись световые нити, которые, перекрещиваясь, соединяли их на манер двух равносторонних треугольников, смотревших вершинами вверх и вниз.