Цивилизация хаоса
Философия, публицистика, проза и эссе
Алина Витухновская
Литературное бюро Натальи Рубановой
Дизайнер обложки Антон Мырзин
Картина на обложке Яна Масловская
Редактор проекта Наталья Рубанова
Корректор Анна Клюйкова
© Алина Витухновская, 2021
© Антон Мырзин, дизайн обложки, 2021
Философия
Креативность против гениальности
Люди представления не имеют, как пыточно, каким неимоверным трудом вынашиваются идеи. Глядя со стороны на гения, на великую личность, нынешний профан в лучшем случае заподозрит его в прокрастинации ведь он предпочитает скорость смыслу, ему нужна картина, клип, книга, выпущенная раз в месяц (год). Но величие не работает на рейтинг, хотя и может формировать его (коммерческое величие). Безусловно, составитель рейтинга в нынешней социальной иерархии выше того, кто в этот рейтинг попадает (обслуги, культурных пролов).
К слову, креативность антоним гениальности, этакий общественно одобряемый псевдоинтеллектуальный невроз.
Сжатие реальности
Моим главным детским опасением было осознание того, что этот мир и есть окончательная и бесповоротная реальность. И что она, реальность эта, чудовищна и бесконечна. Чистое осознание ада, вполне себе архетипического ада, правда, в иной, несколько сюрреалистической интерпретации. Родившись, я не могла поверить в подлинность мира. Безысходность понимания настигла меня лет в шесть. И сохранилась по сию пору. Правда, ныне я верю в неизбежную конечность мира. Можно назвать это сжатием или сворачиванием ада. Или же скручиванием, уползанием вечности.
Любой политик тоталитарист
Большая ошибка полагать агрессию или, скажем, жажду власти завуалированной апелляцией к любви. Ежели даже говорить на профанном языке языке психоанализа, ежели в качестве игры или эксперимента признать его всерьёз, то стоит заметить: «тоталитарная личность» в своём апофеозе, в своём пределе в принципе не нуждается во взаимодействии.
Здесь тоталитарность выступает как синоним самодостаточности. К слову, любой политик тоталитарист. И крайне правый. И левый. И либерал. Исключений нет.
Бегство от смерти
Подлинное «Я» понимает жизнь как излишество, как нечто, высасывающее силы. И видит возможность существования для себя вне обусловленного процесса. Жизнь, равнό как и смерть, ведёт к утрате идентификации и потере функциональности. Поэтому отрицание витальности (бегство от витальности) есть и бегство от смерти вопреки распространённой (профанной) идее о том, что антивитальность равна чуть-ли не некрофилии. Тот, кто не приемлет смерть, тот не выносит и жизнь.
Философия должна быть гламурной
Философия должна быть гламурной. Сияющей. Той самой поверхностью, отражением мёртво-озера, из коего «никогда не утоляла жажду сволочь людская». А то сплошные шероховатости, погрешности, бугорки, целлюлитный орешек мозга. Болотистая «наука».
Принуждение к счастью
После принуждения к бытию (насилия, имя которому рождение) самым отвратительным видом насилия является принуждение к счастью. «Разве ты не счастлив? спрашивают тебя стервятники лжизни. Разве ты не хочешь быть счастлив?»
Понятие о том, что для кого-то может существовать иная иерархия ценностей, что «быть счастливым» это подвергнуться тотальной деперсонализации, быть исковерканным, лжеинтепретированным, поставить своё «Я» под угрозу, это понятие тотально отсутствует.
Отсюда видим мы скомканные, вымученные типы тех, кто выставляет на публику «достаток», лжесоциальный статус, эмоциональное довольство в виде оскалов деформированных улыбок.
Заблуждения о литературе
Владеть словом не значит испытывать эмоции, это значит знать, как вызвать их у людей.
Политература
Советская литература это художественная самодеятельность, конечно. Нечто искусственное, существующее автономно, абсолютно вне общемирового культурного контекста. Единственное, что может спасти (и порой спасает) совлита политический контекст. Особенно если совлит человек хороший. Собственно, так, как правило, и бывает: и совесть нации, и человек хороший, а писатель так себе. И да, чем лучше человек, тем хуже в нём писатель. И наоборот.