Тимофей Николаевич Сергейцев - Ковёр

Тимофей Сергейцев

Ковёр

© Сергейцев Т., 2021

© ООО «ИТД Скифия», 2021

Когда главное всё

О новой поэзии Тимофея Сергейцева

С автором этой книги я познакомился около пяти лет назад на популярном в то время поэтическом сайте. Хорошо помню яркое и сильное впечатление, какое на меня произвели его стихи. Они отличались культурой исполнения, их тематическая и смысловая направленность была глубока, но изложена просто и ясно. Финальные строки, как правило, не только сюжетно завершали текст, но несли в себе определённый итог философского, нравственного или гражданского содержания. А потом стихи Тимофея Сергейцева стали меняться

Их автор, полагаю, заметил, что я стал всё реже «откликаться» на них. Причин для этого было несколько. Последние год-полтора он писал весьма продуктивно, но я не всегда мог понять, что именно в этом потоке доминирует. Он писал очень о разном. Он писал о вещах, которые мне были мало знакомы. Он писал на уровне ассоциаций и метафор, чей смысл мне часто был непонятен. Но главным в тех переменах, о которых я говорю, мне казалось иное. Постараюсь пояснить, что я имею в виду.

Конечно, я постоянно сталкиваюсь с весьма одиозными высказываниями, что смысл поэтического текста не суммируется из буквального значения слов, в него входящих, что поэзия заключена не в её номинативных единицах, а в переносном значении их совокупности, что поэтическое целое многозначно соотносится с амбивалентностью отдельного и конкретного поэтического образа, и т. д. Особенно любима поэтической братией фраза Верхарна: «Поэзию следует искать не в сочетании слов, но в атмосфере, которую создают эти сочетания». Да, красиво, но скорее оригинально, чем практично: профессионально пишущие люди в своей практике в подобных заклинаниях не нуждаются, и лишь бесталанная заумь мудрёными фразами оправдывает свою несостоятельность. Но пространство стихов Сергейцева действительно по-новому выстраивало отношения формы и содержания, и было нужно иначе, чем прежде, вникать в их диалектику. И даже любя его поэзию, я бы не взялся за это предисловие, если б не нашёл островков её осознанного понимания.

Анализируя стихи «сегодняшнего» Сергейцева, нужно, как мне кажется, говорить об относительности в ней главного и второстепенного. Привычное построение сюжета с его добродетельным и строгим порядком развития конфликта или с античных времён одобренным принципом «тезис антитезис синтез»  всё это для стихов Сергейцева уже неактуально. Сегодня нервное, чреватое парадоксальными эпитетами, смысловыми лакунами и неожиданными поворотами восхождение к финалу, которое, впрочем, может окончится лабиринтом многозначности или даже сумраком без итога Так уже в стихотворении «Ковёр», открывающем эту книгу, смысловая полифония не предполагает однозначного понимания, что главенствует в его содержании: восточная ли экзотика, духовная исповедь или обращение к будущему с признанием, что именно в творчестве заключены смысл и содержание жизни. Главное всё. Или может стать таковым. Или не может, но всё равно окажется главным при соответствующих обстоятельствах.

Не может, но всё равно окажется Конечно, подобное утверждение принять трудно и даже невозможно,  но не тогда, когда речь идёт о стихах Сергейцева.

Вот, например, замечательное своим ассоциативным размахом стихотворение «Урожай», сюжет которого отсылает нас к библейской притче о возвращении блудного сына правда, с одной, поправкой: этот сын никуда не уходил Он был и есть здесь при отце, при доме и родной деревне, вот только при всём этом он блудный. А ещё он, кажется, поэт и уже потому чужд окружающей лихой простоте. Сам по себе такой поворот сюжета превосходен, но ведь сколько вокруг возникает «невозможных»  иначе не скажешь!  деталей самой разной природы. Например, безвестный дед, который умеет ходить по морю аки посуху. А ещё сын, который «вечно будет молодым»  и как тут не вспомнить знаменитое «Не расстанусь с комсомолом буду вечно молодым!»?

Так, может, нам рассказывают некую притчу, чей смысл как-то связан с нашим прошлым, чьи «Корабли ушли. И пусто»? И тогда не случайно так тосклив и обыден финал:

Я понимаю, что подобными размышлениями рискую вызвать насмешливое недоумение у автора, но сейчас хозяин здесь читатель то есть я! И это меня осенила печальная догадка о прошлом совершенно невозможно возникшая после прочтения всего лишь одной строки. И строка вдруг стала главной и повела корабль стихотворения совершенно новым курсом. И я никогда не узнаю, сам ли я простодушно и нелепо отозвался на случайную строку воспоминанием о прошлом, или это лукавый автор повёл меня за собой намеренным звуком своей странной дудочки