Мистер Морган, спросил я, неожиданно для себя самого, а не приходилось вам слышать о долине Макарджера?
Еще как приходилось! воскликнул он. Именно ваш покорный слуга в прошлом году нашел там человеческий скелет. Об этом тогда написали все газеты.
Об этом я не знал. Наверное, все это произошло в то время, когда я отъезжал на Восток.
Не знаю уж, заметил Морган, в честь кого долину так прозвали. Правильнее было бы называть ее долиной Мак-Грегора Дорогая, обратился он к супруге, помоги мистеру Элдерсону он расплескал вино из своего бокала.
Не то слово. Бокал просто выпал у меня из руки.
В свое время в этой долине кто-то построил лачугу, продолжил мистер Морган, после того как устранили последствия моей неловкости. Но я застал ее уже разрушенной, вернее, разметанной: вокруг валялись щепки, доски и прочее. Половицы те, что уцелели разошлись, и в щели мы с моим спутником заметили клок клетчатой ткани. Мы подняли доску и увидели труп женщины, плечи ее были обернуты пледом. Точнее сказать, это был скелет: лишь местами его покрывала ссохшаяся кожа и то, что когда-то было одеждой. Впрочем, давайте пощадим чувства нашей леди, прервал себя мистер Морган и улыбнулся.
Надо сказать, что у нашей леди рассказ этот вызывал явственное отвращение, а вовсе не сочувствие.
И все-таки следует добавить, снова заговорил мистер Морган, что череп женщины был в нескольких местах проломлен каким-то тупым предметом. Предмет же окровавленный черенок кирки лежал рядом с телом. Тут мистер Морган снова обратился к супруге: Извини, дорогая, учтиво вымолвил он, что пришлось перечислить все эти гадкие последствия обычной семейной ссоры, к сожалению, имевшей фатальный исход. Наверное, бедная женщина воспротивилась мужниной воле.
Пожалуй, мне следовало бы просто пускать все это мимо ушей, с той же учтивостью ответила миссис Морган. Тем более, что ты уже не раз просил меня не обращать внимания.
Казалось, мистер Морган обрадовался случаю довести историю до конца.
Рассмотрев все эти факты и присовокупив к ним некоторые другие, присяжные из жюри коронера заключили, что смерть Джанет Мак-Грегор последовала от ударов, нанесенных ей неустановленным лицом. Заодно отмечалось наличие серьезных улик, которые позволяли подозревать в убийстве Томаса Мак-Грегора, мужа покойной. Но тот исчез неведомо куда, и до сих пор о нем нет никаких сведений. Попутно выяснилось, что Мак-Грегоры приехали сюда из Эдинбурга, и Дорогая, разве ты не видишь, что у мистера Элдерсона в тарелку для костей попала вода?
Я и в самом деле уронил в полоскательницу куриную ножку.
В небольшом комоде я отыскал и фотографию Мак-Грегора, но толку от нее было мало: его до сих пор не поймали.
Вы позволите взглянуть? попросил я.
С фотографии смотрело смуглое лицо с черными усами и свирепым выражением, обезображенное шрамом, идущим от виска через всю щеку.
Кстати, мистер Элдерсон, а вас-то почему интересует та долина? спросил мой любезный хозяин.
Однажды у меня там потерялся мул. И это очень меня огорчило.
Вот видишь, дорогая, бесстрастно, словно добросовестный переводчик, откомментировал мистер Морган, как может огорчить человека утрата мула: мистер Элдерсон наперчил свой кофе.
Пантерьи глаза
I
He все одержимые выходят замуж
Мужчина и женщина сама природа создала их друг для друга сидели на склоне дня на каменной скамье у обочины. Мужчина средних лет, высокий и сухощавый, с вдохновенным лицом поэта и телосложением пирата относился к тем, на кого оглядываются. О женщине же надо сказать, что она была молода, белокура, изящна, с «гибким», как сейчас говорят, станом. Этот стан облекало серое платье с узором из темно-коричневых пятнышек. Вы не смогли бы сразу сказать, красива она или нет: вашим вниманием сначала овладели бы ее глаза большие, серовато-зеленые, пожалуй, чуть суженные и от этого кажущиеся удлиненными. Их выражение трудно было бы определить и выразить словами. Пожалуй, тревожащее или интригующее. Наверное, такие вот глаза были у Клеопатры.
Мужчина и женщина беседовали.
Бог свидетель, сказала женщина, я вас люблю. Но замуж за вас не выйду никогда. Это просто невозможно.
Айрин, вы в который уже раз отвергаете мое предложение, но никаких резонов никогда не приводили. А я вправе знать их, осмыслить, прочувствовать и доказать вам, если понадобится, постоянство моих намерений. Так скажите же почему?