Я поднимаюсь утром в 6 часов. Мы с дочерью завтракаем и отправляемся по делам – она уходит в школу, я иду на завод. Мой рабочий день продолжается с 8.00 до 17.00. Вечером я занимаюсь домашними делами. Саша помогает мне.
В городе началась эпидемия гриппа, и сегодня школы закрыли, объявили каникулы, Саша будет отдыхать две недели. Она решительно настроена переехать к тебе в Америку и думает, что ты этому будешь рад.
С наилучшими пожеланиями, Светлана.
…Появление в зале этой девушки, Ольги Романовой, я до сих пор не могу осмыслить. Как она к нам попала? Как она прошла, если уже было оцепление в три кольца? Она зашла через центральный вход, чеченцы ее схватили, притащили и посадили рядом с Бараевым. Это было рядом с нами – он сидел в начале нашего ряда, а мы – я, Сэнди и Саша – в середине. Бараев начал с ней разговаривать. Она вела себя очень неадекватно. Бараев стал спрашивать: как ты прошла, зачем ты сюда пришла? Она говорила в оскорбительном тоне, просто пьяный бред несла. Ей начали кричать: «Тише, тише! Нельзя так!» А ее это еще больше заводит. «Да вы такие, да вы сякие, да мне ваши посты!..»
Марат Абдрахимов, артист «Норд-Оста»:
Эта светленькая девушка, заходит, открывает дверь. В куртке, беретке. «Чего вы тут устроили? Всех напугали!» «Кто ты такая?» – спросили. «Я тут все знаю! Я сюда в музыкальную школу ходила!» – «Ну-ка сядь, а то пристрелю». – «Ну и стреляй!» Вот тут они и переполошились…
Георгий Васильев, один из авторов и продюсеров «Норд-Оста»:
Когда она появилась в зале, все были в шоке – как она сюда попала? Даже Бараев на время потерял дар речи от такой наглости. «Ты кто?» – только и смог спросить он. На девушку зашикали: «Садись немедленно, а то убьют». Но она была невменяема и по-моему, сильно пьяна. Поперла на террористов, чуть ли не матом их крыла…
Ольга Черняк, журналистка Интерфакса:
…Зашла девчонка с короткими волосами, светлыми. Зашла и говорит: нечего вам их бояться, и все такое. Но террористы заявили: она – пьяная. Мол, точно так же было в Буденновске, тоже кто-то заходил пьяный…
Илья Лысак, бас-гитарист «Норд-Оста»:
Она просто шла на смерть – это мы все понимали. Она была очень пьяная. Оскорбляла их: «Ну что за маскарад! Что ты на себя напялил! Автомат, маску!» Тогда один сказал: «Расстрелять». Я слышал. А она: «Ну, давай-давай! Веди!» Люди вокруг: «Не надо, не надо…»
Дарья Васильевна Стародубец и ее дочь Катя:
Мы сидели на балконе, разговаривали с Асланом, чеченцем-террористом, спрашивали его: есть ли какой-то вариант мирного решения этой проблемы, чтобы и нас отпустили, и они уехали в Чечню? Он казался более разумным и контактным по сравнению с другими и, по-видимому, был помощником Мовсара: многие чеченцы у него спрашивали что-то, подчинялись ему. Ну и мы спрашивали: а вы-то хотите вернуться живыми в Чечню? Он: «Это наше дело, не ваше». И опять про прекращение войны. Тут мы увидели, как вошла эта девушка, как она себя вела внизу, и вдруг этот самый «разумный» Аслан крикнул с балкона: «Расстреляй ее!»
Рената Боярчик, 22 года, стриптизерша ночного клуба:
Я не слышала, что именно она говорила, но тон действительно был вызывающий. Чеченцы сказали, что если она будет продолжать так с ними разговаривать, то они ее просто расстреляют. Зал закричал: «Не надо! Не надо ее убивать!» Но они на весь зал громко объявили: эта девушка заслана спецслужбами, и ее надо расстрелять.
Катя Стародубец, 20 лет, дочь Дарьи Васильевны Стародубец (балкон):
Перед нами сидела женщина-журналист. Она была в Буденновске во время захвата больницы Басаевым. И она сказала, что наши спецслужбы действительно подсылали к ним своих людей. Что насторожило – эта девушка, которая пришла, она была не пьяная.