— Да? — Баба Гена мотнула головой и скрылась.
Женька взял с кровати тетрадь: — Ну как, будешь слушать?
— Если хочешь, немного могу послушать.
— Тогда устраивайся поудобнее, дружок.
Петька вытащил из кармана пачку сигарет, закурил и подвинул ногой тарелку, чтобы не стряхивать пепел на пол.
Женька сел на кровать:
— Как ты помнишь, рассказ Тургенева заканчивается на том, как Герасим топит по приказу барыни собаку и уходит в деревню, не в силах после этого оставаться в Москве…
— У меня в детстве, — перебил Петька, — два основных героя было — Маресьев и Му-му!
Женька покрутил головой:
— …Я начинаю читать…
МУ-МУ ВОЗВРАЩАЕТСЯ ИЗ АДА
ТЁМНАЯ ВОДА
Последнее, что увидела Му-му — жёлтое пятно солнца, пробивающееся сквозь толщу тёмной воды.
Привязанный к шее камень непреодолимо затягивал её в мутный водоворот. Му-му выпустила пузыри и перед глазами у неё вспыхнул золотой свет запредельного…
ГЛАВА 1
ДЕРЕВНЯ
Герасим сидел на завалинке и курил козью ножку. Раньше, когда он жил в городе с собакой, он не курил. Но после того, как утопил Му-му и вернулся в деревню, Герасим закурил табак.
Он с удовольствием затянулся, выпустил вперёд жёлтый дым самосада и посмотрел на дорогу, по которой на телеге ехал мужик в картузе.
Важно перешла дорогу гусыня с гусятами.
На плетень взлетел жёлтый с чёрным петух и закукарекал. Но Герасим этого не услышал, потому что был глухонемой.
Пролетела по небу цапля. Герасим посмотрел на цаплю и тяжело вздохнул.
На колени к нему запрыгнула полосатая кошка. Герасим осторожно, но твёрдо сбросил кошку вниз. Он больше не хотел привязываться к животным.
Кошка обиделась и стукнула хвостом по земле.
Подъехал мужик на телеге, слез и подошёл к Герасиму. Герасим его узнал. Это был Бориска хромой, барынин человек. На Бориске были надеты сапоги, синие штаны в чёрную полоску, красная рубаха в белый горох, зелёная жилетка и чёрный картуз с лакированным козырьком. Из-за уха Бориски торчал цветок из перьев. На груди висел до блеска начищенный латунный театральный бинокль.
Герасим знал, что вещи на Бориске все чужие, что он просто одолжил их у дворовых, чтобы нарядным съездить в деревню и отодрать кого-нибудь из деревенских баб на сене.
Бориска вынул из кармана жестянку монпасье, поддел ногтем крышечку, вытащил красный леденец, посмотрел на просвет и закинул в рот.
— На, угощайся, — он протянул баночку Герасиму.
Герасим поплевал на козью ножку, засунул окурок за ухо, вытер пальцы о грудь и взял конфету.
— Барыня приказывали, чтоб ты возвращался, — прочитал Герасим по губам Бориски.
— М-м-м, — он отрицательно помотал головой.
— Это ты барыне мычи коровой, а мне сказали тебя взад привезть и амба! Полезай в телегу, черт глухонемой.
Герасим посмотрел на Бориску так, что Бориска попятился и чуть не выронил монпасье.
— Ты че смотришь?! А вот я тебя кнутом! — он выхватил из-за пояса кнут и размахнулся.
Но рука Герасима взмыла над головой как птица и перехватила верёвку. Кнут намотался ему на запястье. Герасим дёрнул. Бориска полетел на землю. Герасим отшвырнул кнут в сторону, поставил Бориске босую мозолистую ногу на грудь и нажал.
Хромой закричал от боли и ужаса. Но Герасим не услышал его, потому что был глухонемой.
ГЛАВА 2
НА СЕНОВАЛЕ
Бориска лежал на сеновале с Нюркой. Нюрка прикрыла наготу расписным платком и, открыв рот, слушала, как Бориска рассказывает про городскую жизнь.
Хромой почесал внизу живота:
— Едим мы обычно фрикасе и бланманже.
— Чегой-то фрикасе?! — Нюрка охнула.
— Из Франции в кастрюле привозят, — объяснил Бориска.