— Интересно, что это значит?
— Это рекуррентная фраза, или слово — или целое предложение. Анализ, который я провела недавно, заставляет думать, что он может так себя называть.
— В этом есть определенный ритм.
Он начал тихо мурлыкать. Затем насвистывать и постукивать своими пальцами по терминалу в качестве аккомпанемента.
— Нашел! — внезапно воскликнул он. — Это было правильно, но ошибочно.
— Что? — спросила она.
— Я должен проверить, чтобы быть уверенным. Я сейчас вернусь. — Он поспешно вышел.
— Правильно, но ошибочно, — возник голос из переговорного устройства.
— Как так может быть? Противоречие.
— Ты пришел в сознание! — сказала она.
— Я пришел в себя, — через некоторое время прозвучал ответ.
— Давай поговорим, пока идет процесс, — предложила она.
— Да, — ответил он и затем снова послышались бессвязные звуки.
Доктор Джуна Байел скорчилась в туалетном отсеке и ее вырвало. После этого она прижала края ладоней к глазам и постаралась глубоко дышать, чтобы преодолеть тошноту и дрожь. Когда ее желудок успокоился, она приняла двойную дозу лекарства. Это было рискованно, но у нее не было выбора. Она не могла сейчас позволить себе короткую передышку. Большая доза могла слишком сильно подействовать. Она стиснула зубы и кулаки и ждала.
По истечении часа Вайд Келман получил вызов берсеркера и сообщил ему о следующей часовой отсрочке. На этот раз машина-убийца была настроена более воинственно.
Дорфи радировал берсеркеру после того, как он прослушал последнюю передачу, и предложил сделку. Берсеркер немедленно согласился.
Берсеркер убрал все орудия, кроме четырех, находящихся на лицевой стороне. Он не собирался возвращаться в это состояние, но предложение Дорфи дало ему повод. К тому же он не упустил возможности показать дополнительное оружие, которое могло быть применено в ответ на увеличившуюся электрическую активность, которую он только что заметил. Директива еще предписывала осторожность и кроме того, пока не обнаруживала каких-то действий со стороны объекта.
Кто рискнет надеть цепь на льва?
— Квиббиан, — сказало устройство.
Бледная Джуна сидела перед терминалом. За прошедшие несколько часов она постарела на несколько лет. На ее комбинезоне появились новые пятна. Войдя, Вайд остановился и уставился на нее.
— Что-нибудь случилось? — спросил он. — Вы похожи…
— Все в порядке.
— Нет, не в порядке. Я знаю, что вы больны. Мы собирались…
— Все действительно в порядке. Все прошло. Я действительно в порядке.
Он кивнул и прошел дальше, показывая маленький магнитофон в левой руке.
— Я нашел это, — сказал он. — Послушайте.
Он включил магнитофон. Возникла серия щелканий и стонов. Это продолжалось около четверти минуты и прекратилось.
— Проиграйте это снова, Вайд, — сказала она и слабо улыбнулась, когда переключила модулятор звука.
Он повторил.
— Переведите, — сказала она, когда все закончилось.
— Возьмите — непереводимо — для — непереводимо — и превратите это в более сложное, — зазвучал голос устройства через микрофон.
— Спасибо, — сказала она. — Вы оказались правы.
— Вы знаете, где я нашел это?
— В записях Кампена.
— Да, но это не язык строителей.
— Я это знаю.
— И вы также знаете, что это?
Она кивнула.
— Это язык, на котором говорили враги строителей — Красная Раса, против которой и были построены берсеркеры. Имеется только несколько небольших фрагментов, показывающий этот народ, скандирующих лозунги или во время жертвоприношений или еще чего-то.
— Может быть, даже из пропагандистских записей строителей. Он пришел оттуда, не так ли?
— Да. Как вы узнали?
Она похлопала терминал.
— Квиб-квиб встал на ножки. Он теперь даже помогает.