В ночном обезлюдевшем городе Дымков отлично мог и собственными средствами добраться к себе в Охапково, но Юлии не хотелось отпускать его сразу не из опасенья, что промокнет, схватит насморк по дороге или, скажем, запоздалый прохожий подымет милицейский переполох при виде горизонтального господина со свистом пронесшегося над головой. Нет, то не было прощением обидчику, просто подсознательная потребность усыпить его мимолетной заботкой, чтобы внезапностью в недалеком будущем обеспечить себе надежную глубину мщенья. Оставив задремавшего Дымкова в машине, несмотря на головную боль, она вышла проводить отца до подъезда.
– Ты был почти блистателен сегодня, Дюрсо. Еще не видела такого, словно третье измеренье в тебе открыла... – и осеклась на злосчастной оговорке, но, по счастью, тот не понял. – Что-нибудь случилось?
– С поездкой все налаживается. Сам Скуднов высказался решительноза.Вообще хорошие известия.
Дочь с досадой взглянула на небо, много ли осталось дождя.
– У тебя плохой вид последнюю неделю, не запускай. Позавчера тетя Эмма прислала новинку от бессонницы, все без ума в Милане... Хочешь?
Он усмехнулся на слишком непривычные, в их обиходе, нотки ласки и тревоги:
– Берегись сентиментальности, дочка, она тебя старит. Плюс к тому насчет поездки, то я закинул за тебя словцо. Хотя не ветрогон, но у них не принято отпускать за границу без женского глаза. Мне не углядеть за ним без тебя.
Жестокая отплата была целиком в духе сложившихся отношений.
– Очень мило с твоей стороны, но напрасные хлопоты. Не собиралась примазываться к твоейфортуне. Сам как-нибудь держи покрепче в зубах свой кусочек сыра.
Припустивший дождик и замеченное в машине шевеленье третьего пассажира удержали Юлию от сочувственного соображенья о почти невыполнимости ее совета при вставных челюстях. Между тем, привалившего счастья хватило бы и на ее долю. Если минувший месяц не изобиловал благоприятными новостями, улов одного нынешнего вечера с лихвой возмещал сопряженную с выездными делами трату нервов. Со слов чьего-то ходового племянника, имевшего по приятельству доступ в полувысшие этажи, стало известно о последовавшем на днях куда следует сердитом звонке из секретариата самого Скуднова – немедленно прекратить ведущееся доследование о преступном исчезновении задержанного иллюзиониста из милицейского отделения. Другая резвая птичка, имевшая обыкновение лакомиться вкусными крошками, что заодно с сором выметаются из-под больших наркоматовских столов, подтвердила поступившие сутками раньше известия о якобы вполне сочувственном отношении кое-кого повыше к предполагаемомутурнеаттракциона Бамба по северной Европе. В самом согласии такого лица заключалась автоматическая команда подчиненным инстанциям насчет срочной заготовки паспортов, выписки суточных, шитья фраков, наконец, по неприличию заявляться на придворный прием в партикулярном пиджаке.
Особым предзнаменованьем грядущих метаморфоз был полученный Дымковым сувенир от одной завуалированной скандинавской особы, наслышанной о невинном дымковском пристрастии. То была дивная именная зажигалка, где рождение искры, основанное на каком-то изящном, недовыясненном до конца электронном парадоксе, сверх того сопровождалось музыкальным моментом на полдюжину тактов; в пламени танцевали цветные струйки. Главный криминал заключался не только в ювелирной ценности безделушки, в качестве изделия из червонного золота подлежащей незамедлительному изъятию вместе с владельцем как на предмет выяснения, где припрятано остальное, но и за какие потаенные услуги прислана – хорошо еще, если только из преисподней.