Работа с бумагами затягивается до двух часов дня, а в иные дни и до трёх.
По завершении работы с документами Лариса Александровна идёт на первый этаж в санпропускник, где снимает защитный костюм, бахилы, респиратор с перчатками и идёт в душ.
После душа надевает чистую одежду и направляется в чистую зону.
В ординаторской чистой зоны можно, наконец, перекусить и поработать с бумагами. Оформляются талоны статистического учёта больных, производится заполнение историй выписавшихся пациентов, делаются ряд других записей.
В пять часов вечера заканчивается рабочий день, и Лариса Александровна отправляется домой.
В иные дни оправа очков за смену так надавливает на кожу лица, что оставались круги вокруг глаз на длительное время. Она садилась в маршрутку и чувствовала неловкость от собственного вида. Но ничего не поделаешь, приходилось ехать домой в таком виде.
Глава четвёртая. Второй день в реанимации
В палате реанимации
Утро второго дня в реанимации началось с лечебных процедур.
Ко мне подбежал паренёк со шприцем в руке, явно студент пятикурсник медицинского университета, помощник медсестёр, медбрат, как они себя называют.
Вы Мерлов, сделать мне нужно вам укол, скороговоркой проговорил он и принялся оттягивать кожу на руке, чтоб ввести инъекцию.
Обождите, попытался я его остановить, я не Мерлов.
Да, ну ладно, проговорил он и побежал к соседу.
Хорошо, что удалось его остановить. Ибо неизвестно, насколько полезна мне та инъекция.
У меня есть друг, дадим ему имя Влад. Он в начале семидесятых годов прошлого века учился в фармацевтическом училище на фармацевта. В 1974 году он попал в аптеку на производственную практику. В то время в аптеках готовили лекарственные формы, а не как сейчас, продают готовые, заводского изготовления лекарства.
В один из дней Влад готовил глазные капли с сильнодействующим веществом.
Согласно прописи в рецепте он отмерил двадцать капель этого вещества и поместил во флакон с лекарством, но внезапно прибежала рецептар-контролёр и стала подгонять:
Пришёл больной за каплями. Они готовы?
Ещё нет.
Быстрей заканчивай, надо срочно отдать лекарство человеку.
Влад укупорил капли, как учили в училище, и вручил рецептару. Та понесла отдавать. Но в это время Влад решил, что он не добавил сильнодействующее вещество и срочно побежал к месту выдачи лекарств.
Подождите, проговорил он, я ещё не всё сделал.
Влад отобрал капли и понёс в ассистентскую, где вскрыл флакон с лекарственным средством и добавил ещё двадцать капель прописанного сильнодействующего вещества. После этого вновь укупорил флакон и отдал больному. Спустя час Влад сообразил, что вместо двадцати добавил сорок капель сильнодействующего вещества. Но больной ушёл и где его искать неизвестно.
Оставшиеся две недели практики Влад каждый день ждал, что придут из милиции и сообщат, что больной умер, а его арестуют.
Но этого не произошло.
Насколько эта халатность Влада повлияла на жизнь больного, неизвестно. Капли наружного применения и отравить человека не могли, но нарушить зрение, вплоть до слепоты, могли.
Этот случай стал для Влада серьёзным уроком и после этого происшествия он старался не спешить в выполнении порученных дел и любую работу исполнял основательно и скрупулёзно.
Ещё один жуткий случай из-за невнимательности медика произошёл в конце восьмидесятых годов прошлого века.
Тогда ещё сообщались чрезвычайные происшествия ведомственного характера, чтоб другие учились на этих ошибках.
В одном из роддомов Советского Союза медсестра вместо раствора глюкозы ввела семерым новорождённым раствор аммиака. А это верная смерть этих новорождённых.
Всё это я привожу для того, чтоб показать, что работа медика ужас как ответственна и любая ошибка может однозначно привести к печальным последствиям.
Надо воздать должное медперсоналу реанимационного отделения.
После случая с несделанным уколом тем молодым человеком, над каждой кроватью в нашей палате медики оперативно прикрепили кусочки пластыря с указанием фамилии пациента. На входной двери с внутренней стороны они поместили кусочки пластыря с моей фамилией к окну, где я расположился, а фамилию соседа к двери, где он лежал.