С чего вдруг?
Пойдем, покажу.
Некогда мне, Василич, бумаги ждут
Пойдем-пойдем. Там не просто так. Сам рассудишь
Анатолий Антонович закрыл окно, вышел из кабинета и спустился по узкой лестнице. Василич повел его через всю базу мимо навеса над штабелями бревен и эстакады бетонного заводика, мимо жестяного ангара, где работала пилорама и хранилась обрезная доска, брус и покупная фанера, мимо огромной кучи песка, до самых ворот, выходивших на реку.
Сразу за воротами большой участок берега был превращен в причальную стенку частокол из мощных вбитых в дно бревен. К ней обычно подходили речные баржи с песком, лесом, фасованным цементом и прочими полезными в строительстве вещами.
Гляди, чего
Анатолий глянул. Стенка из бревен едва возвышалась над землей, уровень же воды с другой ее стороны был значительно ниже. Обычно был. Сейчас вода текла почти вровень с берегом.
Так я к чему. До дальнего надо через верхний мост ехать. А он же и так хлипкий. Вот думаю мало ли чего
Анатолий Антонович похмурился на реку. Опасения Василича были понятны. Ладно еще, если машина просто на том берегу застрянет можно через городские мосты вернуться, а если он прямо под машиной осядет?
Так чего? Ехать?
Внешне Анатолий Антонович своих соображений не выдал.
Ехать конечно, сказал он уверенно и ободряюще похлопал работника по плечу. Иначе откуда я тебе зарплату возьму?
Ну да. Ну да, буркнул Василич неубежденно, но повернулся к своей машине.
Если там и впрямь туго, примирительно добавил ему в спину Анатолий, поезжай через город.
Так ведь это сто верст крюком.
Лучше так, чем не доставить. Давай. Поезжай.
Хотел бы Анатолий Антонович, чтобы его тоже кто-нибудь одобрительно похлопал. То, что раньше казалось маловероятным, стало вдруг угрожающе близким. Мысленные картины будущего обступали Анатолия Антоновича со всех сторон. Ему было удобно разглядывать их на расстоянии, как экран в кинотеатре, а они увеличивались, надвигались медленно, но неумолимо, как речная вода, нависали, будто он заблудился в декорациях на театральной сцене. От этого было, мягко говоря, неуютно.
Главная же беда была в том, что ни одна из этих картинок не была законченной. Все они напоминали кадры из ужастика: темнота, в которой резкими вспышками проявляются какие-то контуры и тут же гаснут.
Завыла станковая пила. Ее звук, обычно радовавший тем, что работа идет, теперь только вгрызался в мозг, озаряемый сполохами мысленного стробоскопа. Анатолий вернулся в кабинет, попробовал сосредоточиться на накладных. Было душно.
Анатолий Антонович был человеком крепкого характера, решительным и пробивным. Он и сейчас пытался собраться и пробиться сквозь общую ситуацию, но не мог сообразить в какую сторону ломиться?
Его можно было понять. Когда будущее предстает чередой внезапно подсвечивающихся кошмаров, как в пещере ужасов, невозможно составить никакого плана действий. Какой из ужасов симпатичнее других настолько, чтобы к нему стремиться? Оставалось только цепляться за тележку, которая вроде ехала через пещеру сама, но уже ясно было, что не к выходу, а к какому-то главному кошмару. Бестолковщина в голове отнимала у Анатолия силы, а бессилие раздражало.
Зазвонил телефон.
Анатолий, сказал голос важного человека из «Полностроя», нужен бетон для набережной, готов?
А проект есть?
Давно! сказал голос. Денег ждали. Тебе расчет перешлют, готовь быстренько договор и за дело. Понятно?
Понятно. Только
Все будет в порядке, сразу заверил голос, будто подслушивал у Анатолия прямо в голове. Сделаем как надо, тут на всех хватит.
Анатолий кивнул, будто голос мог еще и подглядывать.
И вот еще что голос помедлил. У тебя там чипы обсуждают?
Ну а как же покосился на окно Анатолий.
Так ты им намекни, что сейчас не время бузить. Сам понимаешь.
***Папа хочет поговорить сообщила Марина вечером того же дня, поочередно приоткрыв две двери в необъятной квартире. В столовой.
В торце большого обеденного стола, уже возвышался Анатолий Антонович. Вика пришла босиком, в одной длинной футболке, и уселась, поджав ноги, на кушетку у стены. Эдик явился с руками, засунутыми в карманы светлых шорт, и, не вынимая их, сел за стол напротив отца. Марина присела на краешек стула между ними.