Верно говорите, Анатолий Герасимович, согласился Столяр, полно у нас таких, особенно на периферии. Они, кстати, на избирательные пункты всегда первыми мчатся. Так что этот Кит может вполне своего добиться.
Вот-вот, потирая подбородок, задумчиво произнес генерал, тогда нашим друзьям вообще небо с овчинку покажется. Потому-то хотят они поскорее убрать Кита с дороги.
Руками ассоциации, догадался Борис Васильевич.
Именно.
Не много ли чести для провинциального криминального элемента быть ликвидированным парнями из нашей элитной группы?
Ты не спеши, Боря, с выводами, послушай сначала, какую информацию я от заказчиков получил. Указательный палец Воронина опустился на карту. Где-то здесь, на заброшенной турбазе, Кит создал крупный перевалочный пункт нелегально добытого золота. Драгметалл партиями по мере накопления, раз в год примерно, перевозят отсюда на железнодорожную станцию, грузят в товарняк и отправляют в Приморье. В Приморье металл в подпольной лаборатории превращают в слитки и контрабандным путем вывозят за границу. Очередная отправка золота ожидается на следующей неделе в присутствии самого Кита плановая инспекционная проверка деятельности одного из своих филиалов, так сказать. Мы Кита Генерал рубанул ребром ладони по воздуху, а золотишко себе. Около тонны, представляешь? Когда все утихнет, заказчики его отмоют и переведут нам кругленькую сумму. В общем, эта работа будет вполне соответствовать уровню твоих ребят. Более того, я хочу, чтобы ты лично возглавил операцию.
Желание Воронина отправить его в Забайкалье в качестве командира боевой группы явилось для Бориса Васильевича неожиданным. С некоторых пор он считал себя чуть ли не правой рукой Воронина, и вдруг шефу вздумалось опустить его до уровня командира группы. Видно, старика все-таки здорово зацепил перстенек с бриллиантом. Железный Феликс, мать его! Никак не хочет отказаться от своих коммунистических принципов. Старый аскет скрепя сердце простил ему приобретение дорогого БМВ, женитьбу на фотомодели, прорезавшуюся тягу к комфорту, хорошей одежде и вкусной жратве. Но злосчастный перстенек переполнил чашу терпения генерала. Он припомнил ему сразу все. Ну и пусть! Его опасной работой не испугаешь. Он поедет в Забайкалье и вернется победителем. И шефу волей-неволей придется оставить его в покое.
Чего молчишь? Или не рад? лукаво щурясь, спросил Воронин. Дело-то, какое! Сам бы возглавил, да годы не те, чтобы по сопкам бегать.
Не молчу я, Анатолий Герасимович, а онемел от радости, нарочито бодрым голосом отозвался Столяр. Давно мечтал косточки размять, воздухом чистым подышать, края новые посмотреть Он взглянул в сторону самовара и вскочил с места. Ой, про чай-то забыли!
Воронин проводил его взглядом до самовара, беззвучно усмехаясь каким-то своим мыслям.
Сколько человек возьмешь с собой? спросил он, наблюдая, как майор готовит заварку.
Думаю, троих достаточно.
Завтра не позднее десяти привезешь мне фотографии членов группы. Я закажу необходимый вам для поездки комплект документов. Через четыре дня будьте готовы вылететь в Забайкалье.
Кивнув в знак согласия, Столяр подхватил поднос с чаем и вернулся к письменному столу. Передавая одну из чашек с бархатистым напитком председателю ассоциации, поинтересовался:
Куда прикажите доставить золото после операции?
Генерал приподнял карту и похлопал по второй, вынутой с ней вместе из портфеля бумаге.
Вот он, ответ на твой вопрос, Боря. Собственноручно в архивах одного министерства раскопал. Но сперва давай чайку отведаем, пока не остыл
Глава 2
Третий день Столяр и его бойцы томились в гостинице крупного административного центра Забайкалья. Третий день они ждали связного заказчиков. Все достопримечательности города, расположенные вблизи гостиницы, были осмотрены, вся центральная его часть исхожена вдоль и поперек. Вот почему сегодня после обеда Борис Васильевич остался в своем одноместном номере, хотя до условленного часа встречи со связным оставалось еще много времени. Купив кипу газет, он завалился на кровать и углубился в чтение. После сытной еды в ресторане на это занятие его хватило ненадолго. Газетные строки начали расползаться, как винные пятна на салфетке. Майор сначала сопротивлялся: тер глаза, тряс головой, массировал виски. Подобные ухищрения позволяли на короткое время отогнать сон. Где-то через полчаса его все-таки сморило. Столяр уронил газету на грудь и отдался в объятия Морфею.