Она решительно направилась дальше, не обращая никакого внимания на то, что ей кричат сзади: просто шла и упивалась чувством легкости от соприкосновения с кустами, упивалась их запахом. Деревья расступались перед ней, и она наслаждалась этой извилистой дорогой. Было чувство, что она обретает что-то давно потерянное и эта потеря была очень горькой. Ей казалось, что нет ничего прекрасней этой дороги. Но все дороги когда-нибудь заканчиваются, и эта была не исключением. Она вывела на небольшой спуск к воде, и когда Анна спустилась по нему, то основательно потеряла дар речи и впала в прекрасное блаженство от созерцания прекрасного.
Ведь смотреть было на что: озеро со всех сторон окружали могучие деревья, их высоту невозможно передать, и ветви этих гигантов соединялись между собой над центром озера в форме короны. Озеро казалось черной гладью без единой ряби, словно зеркало громадных размеров, которое лежало на земле, чтобы отражать небесное полотно, а там было на что посмотреть. Все небо было усыпано звездами, а в центре висела луна, не просто луна, а Луна с большой буквы и светила бледно голубым светом, а края мягким оттенком серебра, и от нее тянулась по водной глади к спуску озера лунная серебряная дорожка. И все вокруг отливало серебром. Казалось, что кто-то просто осыпал это место серебряной пылью.
От центра озера пошла рябь и постепенно дюйм за дюймом стала появляться огромная змея, которая как и все вокруг, отливала серебром.
«ВЫ ВЕРНУЛИСЬ, ГОСПОЖА, Я ЖДАЛА И ХРАНИЛА ЕГО ДЛЯ ВАС».
— Спасибо тебе, Серо, — слова пришли сами по себе, но удивления не было. Анна поняла, что воспринимает происходящее, как единственно верное.
«ВАМ ПОРА ЕГО ВЕРНУТЬ?»
— Нет, пока нет, но осталось ждать совсем немного времени.
Анна развернулась и пошла обратно. Когда она вышла на поляну, воины смотрели на нее во все глаза.
— Нам пора — время не ждет.
Анна не узнала свой голос, но войны после ее слов стали собирать лагерь и укладывать поклажу на коней. Только Кинар стоял в стороне и смотрел на нее, но стоило Анне посмотреть на него, и он опустил глаза, не сказав ни слова, и присоединился к остальным.
Анна подошла к своему жеребцу. Она чувствовала, что что-то ускользает, но не могла понять, что это, что постоянно ее преследует.
Воины собрались в считанные минуты и без слов отправились дальше. Анна, вскочив на жеребца, понеслась за ними. Она не знала, что там, но отчетливо понимала, что только там сможет понять и узнать это необъяснимое что-то.
Анна больше не замечала течения времени, дни сливались с днями, бесконечная скачка, не останавливающаяся ни на минуту, она не замечала никого вокруг, была важна лишь дорога.
Скорость не сбавлялась ни на минуту, мужчинам приходилось все делать на ходу: утолять голод, жажду, справлять нужду и спать.
Анна не испытывала голода, усталости и даже потребности справить нужду. Ее подстегивала вперед некая сила, которую она сама не могла объяснить, но понимала, что должна приехать, как можно раньше. Она не помнила себя, не помнила своей жизни, не помнила несущихся вместе с ней сквозь чащу, которая расступалась перед ней, боясь оказаться на ее пути. Она слышала голоса вокруг себя, видела, что к ней обращались, но все это не имело значения, у нее была только одна цель и Анна уже знала ее.
— Ар.
Это было первое слово за трое суток, что Кинар услышал от Анны, после стоянки возле Ландо. Он не понимал, что происходит: все его люди были уже на пределе, но не могли остановиться, не могли не следовать за ней. До Ара осталось меньше суток, а может и меньше, он уже не был ни в чем уверен.