Он сидел на полу в неестественной позе: сгорбившись и подвернув под себя правую ногу. Его левая провалилась глубоко под половицу, и острые края досок плотно зажали ее чуть ниже колена.
Ой, блин! Я присела на корточки. Дай посмотрю!
Я потянулась к Кирюхиной ноге, но он шлепнул меня по пальцам:
Лучше инструмент какой-нибудь принеси!
Он дернулся, пытаясь высвободиться, но острый край половицы впился в плоть, как капкан, и на загорелой коже выступили вишневые капельки крови.
Я бросилась в кладовку. Пошарив на пыльных захламленных полках, схватила пилу и вернулась обратно.
Ты мне ногу отпилишь? Кирюха нахмурился, с трудом вытащил из кармана шорт мятую пачку сигарет.
Будешь курить в квартире, я тебе голову отпилю!
Отстань, отмахнулся он, у меня стресс я застрял! Вот останусь в коридоре жить, а ты меня кормить будешь!
Ага, размечтался!
Да ты не переживай, я в неволе долго не протяну. Деньков через пять сдохну от тоски по свободной жизни.
Ага, а потом твои бренные останки начнут разлагаться и гнусно вонять. Как бы не так, сейчас я тебя вызволю!
Я бросила пилу и снова отправилась в кладовку. На этот раз я не спешила и собрала полный набор инструментов: молоток, ножовку, плоскогубцы и такую длинную штуку, кажется, ее называют фомка. Она-то как раз и сгодилась: Кирюха вогнал металлический штырь меж половиц и велел мне надавить. Я навалилась, и дерево хрустнуло, освобождая пленника. Кирюха вытащил ногу, и от колена до стопы заструился кровавый ручеек. Кирюха посмотрел на него, предусмотрительно сплюнул сигарету и завалился на спину.
Он не выносит вида крови, но это не мешает ему участвовать в различных авантюрах: начиная от скейта и заканчивая прогулками по крыше. Кирюха старается не смотреть на повреждения своего тела. Обычно у него бывают закрытые травмы переломы или вывихи, и они не потрясают его так, как вид собственной крови.
Я принесла бинт и перекись водорода и, пока он валялся в бессознательном состоянии, перевязала рану.
Спящая красавица! Я похлопала его по щеке. Просыпайся! А то прискачет прекрасный принц и зацелует тебя до смерти!
Ага, в табло получит, хмыкнул Кирюха и сел. Он нашел свою тлеющую сигарету, глубоко затянулся и запустил под пол руку. По самое плечо засунул и напряженно что-то там выискивал.
Тебе мало показалось? Я собрала в охапку разбросанные инструменты.
Тапок там остался. Кирюха обшаривал пространство под настилом. Опа! Что это?
Он выпрямился, держа в руке прямоугольную коробку. Небольшую примерно с учебник и покрытую пылью и ржавыми потеками. Выглядела она довольно старой.
От удивления я выронила инструменты, и они с металлическим бряцанием попадали на пол. А я опустилась на колени рядом с Кирюхой. Он попытался открыть крышку, но та плотно пристала к коробке. Кирюха схватил с пола напильник и подцепил ржавый край. Крышка поддалась.
Сначала мы оба не могли ничего сказать. Ни слова выдавить от восхищения. Смотрели то друг на друга, то на поблескивающие в жестянке золотые монеты. А потом Кирюха заорал восторженно:
Золото инков! Ты понимаешь, Софико, это же клад! Да на эти деньги мы с тобой можем на Гоа переехать! Или в Таиланд! Или еще куда-нибудь!
Иди лесом, Кира!
Я отобрала у него коробку, и руки потянуло вниз. Я поставила коробку на пол и погрузила пальцы в блестящую россыпь монет. Выудила одну и принялась рассматривать.
Золотой кругляшок оказался увесистый и прохладный. Никогда не увлекалась нумизматикой, но и на первый взгляд было ясно монета старинная и настоящая. На одной стороне двуглавый орел и достоинство в десять рублей, а на другой какой-то мужик в профиль. Наверное, царь.
В надежде обнаружить под полом что-нибудь еще, Кирюха снова засунул туда руку, но, кроме своего потерянного шлепанца, ничего не нашел. Тогда мы, наскоро убрав последствия аварии, перебрались обратно на кухню.
Круто, Софи! На сколько это добро потянет? Погугли, попросил он и плюхнулся на диван.
Ты имеешь в виду, сколько лет нам дадут за сокрытие исторической ценности? Я осторожно положила коробочку на стол и взяла в руки мобильник.
Очень смешно.
Кирюха опрокинул коробку и высыпал монеты на скатерть. Их было штук тридцать, не меньше. Он разровнял их и принялся разглядывать, перебирая. Кир выуживал одну за другой, рассматривал, бросал обратно. И вдруг воскликнул: