В пабе уже находилось примерно человек шестьдесят, но зал был достаточно просторным и не казался переполненным. Две женщины средних лет и мужчина около тридцати сноровисто обслуживали посетителей.
Я взгромоздилась на стул у барной стойки и скоро получила заказанный «Сент‑Клементс». Примерно десять минут я наблюдала за публикой. Судя по выговору, это были местные жители, в основном лет двадцати–тридцати. Рядом со мной развлекалась компания, к которой, по моим представлениям, вполне мог принадлежать и Т.‑Р. Харрис. Но сначала я должна была решить проблему со злосчастным адресом его адвоката.
Выбрав момент относительного затишья, я сделала знак одной из барменш.
– Повторить, дорогуша? – уточнила она.
Я кивнула и, пока та наливала пиво, спросила:
– Я немного запуталась. Это Мур‑Лейн, 493?
Последовали консультации с обслугой и посетителями, наконец было достигнуто согласие. Да, это дом 493.
– Мне сказали, что по этому адресу проживает один тип по фамилии Грейвс. По непонятной причине это сообщение повергло мужчин у барной стойки в неописуемое веселье.
Барменша поджала губы:
– Вы должны их извинить. У них не все в порядке с головой. Дело в том, что наша парковка граничит с кладбищем. Мы постоянно выясняем отношения с викарием, потому что какие‑то идиоты не могут придумать ничего лучшего, чем летом распивать пиво, сидя на могильных камнях.
Я начала всерьез злобиться на этого Т.‑Р. Харриса с его вывертами. Устало спросила:
– Значит, здесь нет никого по фамилии Грейвс? Вы не сдаете комнаты и наверху нет никаких офисов?
Барменша покачала головой:
– Сожалею, дорогуша. Кто‑то над тобой подшутил.
Я попыталась изобразить улыбку.
– Ничего страшного. Не думаю, что кто‑нибудь знает строителя по имени Том Харрис? Он покупал землю поблизости, дальше по дороге.
На этот раз ответом были ухмылки и утвердительные кивки.
– Это тот малый, что купил двенадцать акров у Гарри Картрайта, – сказал один.
– Человек из ниоткуда, – добавил другой.
– Почему вы так говорите? – поинтересовалась я.
– А почему вы спрашиваете? – парировал он.
– Пытаюсь связаться с ним по поводу земли, которую он купил.
– Она ему больше не принадлежит. Продал на прошлой неделе, – вставила барменша. – И после мы его больше не видели.
– Долго он к вам ходил? – спросила я.
– С тех пор, как начал переговоры с Гарри насчет земли. Должно быть, месяца три, – сообщил один из мужчин. – Отличный был парень. Такие забойные истории рассказывал.
Я заинтересовалась:
– Какие истории?
И снова они оглушительно загоготали. Похоже, мне стоит попробоваться в театр «Комеди».
– Такие, которые не рассказывают в присутствии дам, – давясь смехом, пояснил один из весельчаков.
Мне просто не верилось, что я терплю такое по собственной воле– и все ради дружбы. Алексис придется отрабатывать это до конца жизни. Я сделала глубокий вдох и сказала:
– Полагаю, никто не знает, где его контора? Или где он живет?
Мужчины некоторое время шепотом совещались и с сомнением качали головами.
– Он нам не говорил, – сказал один. – Снимал офис на втором этаже углового магазина на Болтон‑Хай‑роуд, может, хозяева знают.
– Там я уже спрашивала. Боюсь, без толку. Вы, ребята, моя последняя надежда. – Я похлопала ресницами. Обращение к рыцарским чувствам часто помогает с такими вот болванами, которые торчат в пивных, обмениваясь непристойными байками и тем компенсируя нехватку острых ощущений в их собственной убогой жизни.