Сотник аж поперхнулся от неожиданности.
Почту за великую честь, князь! Не смел даже надеяться на такую великую милость!
Ну ладно, ладно, будя. Улыбнулся Ярослав. Чай, и я сам не у простого мальца в крёстных отцах буду! В нём ведь кровь и наших князей русских, и шведских с датскими монархами есть. А от батеньки ему так и вовсе благородная баронская досталась! и он, хлопнув Андрея по плечу, громко расхохотался.
Глава 2. Ненастье
Как ни спешили в поместье управиться досрочно с уборочной, а всё-таки не совладали со всей той горой дел, что навалилась на все хозяйства. Сотник загодя потребовал от Парфёна подготовиться к грядущему ненастью, ибо точных сроков его начала он не знал, помня лишь, что сплошные дожди должны зарядить уже в самом конце лета. Как это обычно бывает, когда сильно спешишь, что-то обязательно упустишь. Выяснилось, что кому-то не хватило инвентаря, где-то захромала кобыла или же тягловый бык, кто-то на недавнем сенокосе распорол себе ногу, а у кого и вообще дранкой или тёсом не был покрыт сверху амбар или овин. Вот и носился главный управляющий по всему огромному поместью со многими своими помощниками, всюду распекая нерадивых или же недостаточно расторопных работников. Поместные поля с уборкой запаздывали. Крестьяне в первую очередь старались прибрать своё личное добро. Слух о предсказаниях Хозяина о трёх страшных годах был на слуху у каждого.
Архип, вот не совестно тебе? Андрей Иванович ведь вон какое вспоможение твоему хозяйству дал. От зерновых посевов на две трети освободил, переведя всё на твой любимый овощ да на пряные травы, а ты вишь как, свой овин не хочешь под сушку зерновых снопов отдавать. Эвон у соседей всё уже под завязку там забито, они обмолачивать их не успевают, а ты вон всё поперёшничаешь здесь. Ну вот что ты за человек-то, право слово, Архип?!
Ну, ладно тебе, Парфён Васильевич, наговаривать-то на меня! вскинулся огородник. Я же не отказывался вовсе от вспоможения, просто свою рожь с пшеницей и с овсом я уже всю высушил, а сейчас вон их обмолот заканчиваю. Ну а чтобы ничего просто так в хозяйстве не простаивало, у меня там горох с бобами и с кукурузикой пока подсушивается. Ежели их сейчас сырыми на долгое хранение заложить, то ведь глазом не успеешь моргнуть, как всё плесенью и гнилью пойдёт, только и останется опосля, что выкидывать. Да вон сам ты, Парфён Васильевич, своими глазами погляди на моё гумно! и крестьянин кивнул на большое строение с прилегающими к нему сараями и навесами, стоявшее в самом углу большого двора.
Здесь, на отгороженном от земель остального обширного хутора утоптанном месте, стояли скирды ещё не обмолоченного пока жита. На этом участке, называемом гумном, проводился его обмолот, а также шло последующее веянье зерна. Тут же рядом стояли и большие навесы, где хранились оберегаемые от непогоды ранее сжатые снопы. Рядом с гумном высилось большое бревенчатое сооружение овин, в котором и производилась основная сушка снопов, шёл их обмолот, а далее происходило подсушивание уже обмолоченного зерна. В овине сейчас было жарко, из него при виде высоких гостей порскнули младшие чумазые Архиповичи, делом которых был пригляд за сушкой, поддержание высокой температуры внутри строения, и самое главное это общий пригляд, чтобы не дай Бог ничего бы не вспыхнуло в этом огромном натопленном сооружении. Ибо овин состоял, кроме самих огромных бревенчатых строений, ещё и из ямы, где располагалась большая очаговая печь без трубы, которая-то и создавала здесь высокую температуру, потребную для просушки урожая.
На верхних ярусах и по всем бокам овина лежали сейчас снопы сжатой пшеницы, убранной самой последней из всех зерновых. Центр нижнего яруса с полом из плотно утоптанной глины был занят горками зерновых культур, лущёного гороха, бобов и кукурузы.
Парфён запустил руку в гору с горохом, внутри её было горячо и сухо.
Ого, как просушил-то ты его, однако! А не взопреет ли он у тебя от суши-то такой сильной?
Да не-ет, Васильевич, протянул уверенно Архип. Посуху сбирали ведь его, влаги-то потому и нет у меня на урожае. Правда, вот это золотое зерно, что Хозяин кукурузикой назвал, не вызрело ведь ещё вовсе, с молоком это евойное зерно на корню стоит. Поди, с месяц, а то даже и с полтора ещё ему нужно будет, чтобы оно совсем вызрело да в початке затвердело. Тако же и с семечком подсолнечным, его я и вовсе не стал пока вообще с поля собирать. С него-то, с недозрелого, никакого ведь масла пока не выжмешь, и кукурузику тоже половину я пока в поле оставил, а ну как будет у нас ещё месяц, да и останется всё-таки добрая погода?