Художник мрачно сидел на лавке перед пустым столом. Мысли у него были невеселые, под стать месту, в котором он находился. Камера полутемная, душная. У стены узкая кровать под тонким одеялом.
Металлическая дверь с лязгом распахнулась, и появился мужчина средних лет с гладкими, зачесанными назад волосами. Его острый с насмешливым прищуром взгляд устремился на Тома. Он сел на лавку напротив молодого человека и сказал.
Я хочу с тобой поговорить.
Мы разве знакомы? хмуро отозвался Том. Почему на ты? Здесь так принято? И кто вы?
Да ладно. Не будем играть в кошки мышки. Я из службы безопасности.
Безопасности чьей?
В том числе, и твоей, усмехнулся мужчина.
Я преступник? спросил Том.
Ты перешел некую границу.
Какую?
Двойную, усмехнулся мужчина. Знаешь, когда едешь на машине, тебя от встречки отделяет прерывистая, сплошная одинарная или сплошная двойная линия. Так вот, нарушать двойную самое опасное дело.
У меня нет машины, отрезал Том.
Чиновник положил на стол тонкую папку, которую принес с собой, облокотился на нее. Потом повторил:
Нам надо поговорить.
Почему здесь, в тюрьме?
Так надежнее. Обычно тут люди становятся сговорчивее.
Я не из таких.
Увидим.
За что меня посадили в тюрьму? В нашей стране демократия или тоталитаризм? Я раньше считал демократия.
И то, и другое. Или ни то, и ни другое. Как хочешь, так и понимай. Чистой демократии нет ни в одной стране. К тому же есть еще такое понятие, как безопасность государства.
Я не посягал на безопасность государства.
Ну-ну, а что ты делал под мостом недалеко от резиденции президента?
Писал. Я свободный художник и занимаюсь творчеством там, где мне удобно. У вас странная логика: а если бы я просто проходил мимо резиденции президента, вы бы меня тоже задержали по какому-то нелепому подозрению?
Ладно, не будем заниматься схоластикой и тратить попусту время. Перейдем к серьезным вопросам.
А если я откажусь говорить с вами.
Это тебе невыгодно.
Хорошо. Я выслушаю вас.
После нашего разговора тебя освободят. Ты куда-нибудь уедешь и сможешь там заниматься любимым делом. Исчезнешь, одним словом. По-моему, отличная идея.
И что я должен сделать за такую милость? ехидно спросил Том.
О, совсем немного. Никаких разговоров о том, что случилось с тобой вчерашней ночью. Считай, что все это тебе приснилось.
А если я не соглашусь?
Агент сощурил глаза и холодно заметил:
Я тебе это не советую.
Он вытащил из тонкой папки уже знакомый портрет мужчины и, вперив в Тома проницательный взгляд, спросил:
Кстати, ты знаешь этого человека?
Художник с досадой ответил:
Нет. Я об этом уже говорил
Это очень опасный государственный преступник, и ты должен помочь нам его поймать. Но если ты его скрываешь, тут сотрудник сокрушенно покачал головой, тебе может сильно не поздоровиться. Постарайся это запомнить.
Зачем вы мне угрожаете? Я и так пойму, без угроз. Если это государственный преступник, я помогу. Только я не знаю, где он находится
Не знаешь?
Нет. И еще мне нужна гарантия.
Какая? живо спросил его собеседник.
Гарантия в том, что вы мне не врете. Если мне солгали, что у меня в палатке была не дочь президента, а сумасшедшая девушка, то могу ли я верить, что разыскиваемый вами мужчина опасный преступник?
На лице чиновника мелькнуло удивление, а потом он рассмеялся:
А ты совсем не глуп, как я погляжу. Считай, что мы заключили с тобой сделку. Гарантию тебе я обещаю.
Том остался один. Странное чувство владело им. Он не то чтобы испугался. Просто, будучи человеком весьма далеким от политики и всяких интриг, связанных с нею, от понимания особенностей государевой службы, он никак не мог взять в толк, почему и за что его держат в тюрьме. Совершенно не нужная ему девушка, оказавшаяся дочерью президента, случайно встретилась на пути и повела нить его судьбы в непонятную сторону. Она совсем не вписывалась в целостную картину его жизни, которую он запланировал, решив полностью посвятить себя искусству. Случайная и досадная помеха.
Впрочем, нет, не помеха, а, похоже, источник серьезных неприятностей, которые, как паутина, опутали его со всех сторон и стиснули в своих липких объятиях. И он понимал, что так просто от них теперь не отмахнешься. Поэтому должен принять какое-то решение.