Да я просто не голодная, соврала Юля, хотя у неё довольно громко урчало в животе.
Ну как угодно. А вы без диктофона?
У меня память хорошая. Очередное враньё, как же она забыла про диктофон! Буду в блокноте фиксировать основные моменты.
Ну хорошо, только потом покажите, что у вас получится.
О своём частном институте Ясной рассказывал скупо, без охоты. Выдавал какие-то общие, банальные сведения. Кто там ещё кроме него числится, не сообщил. Юле не попадались прежде такие собеседники. Ни на один её вопрос Олег Аркадьевич не ответил прямо, постоянно соскальзывал то в прошлое, то в будущее.
Она всё-таки попробовала пирог ужасно вкусный! и сама не поняла, как он вдруг исчез с тарелки. Олег Аркадьевич сделал вид, что не заметил, с каким аппетитом «журналистка» подбирает корочкой загустевшую брусничную начинку.
Ясной рассказывал о своих корнях, семье, родственниках, и Вогулкину не оставляло странное чувство, что он привирает. Если не врёт вообще обо всём.
Начал с того, что состоит в родстве с разными благородными семействами.
Я внук генерала Игнатьева и Сталина по линии Сванидзе. Так уж совпало. Ещё Лиля Брик тоже наша. Мой прапрадед разрабатывал проект первого российского парохода. Бабушку рисовал Илья Ефимович Репин, портрет находится в моей собственности, но не здесь, в Москве. У меня несколько квартир в Москве и здесь тоже есть. В Доме Чекистов.
Юля навострила уши, перестав рисовать в блокноте домик с заборчиком (рисунок был почти готов).
Вот прямо сейчас пишу книгу об этом доме. Там невероятные истории! Знаете, я давно хотел сосредоточиться на увлекательной исторической журналистике. Раньше был чиновником, сделал успешную карьеру, но надоело. Всё надоело! Уволился в один день и решил: буду жить на ренту. О, это ко мне!
Отодвинув стул, Ясной замахал рукой молодому человеку, озиравшему зал.
Курьер, сказал он Вогулкиной, никогда не видавшей такого явления вживую. Молодой человек вручил Ясному небольшой пакет и, приняв чаевые, удалился. Олег Аркадьевич достал из пакета коробку и нетерпеливо распечатал её. Там были настольные часы не слишком с виду ценные, хотя кто их знает.
Это из моего дома в Москве, сказал Ясной.
Не очень понятно было: зачем часы понадобились именно теперь и почему нужно было вызывать курьера в «Штолле»?
Чем дольше они сидели в пироговой, тем более странным казался Юле её собеседник. Очевидно, что никакого интервью из этого монолога не вышло бы даже в том случае, если бы она вправду собралась его делать. Но Олег Аркадьевич так, по всей видимости, не считал он продолжал свой рассказ.
Я ещё в родстве с Марком Шагалом, но уже в отдалённом. Есть пара его работ, тоже в Москве, а то показал бы. Малоизвестные картинки. Это моя страховка на случай внезапной бедности. Сразу купят и «Сотбис» уже засылали ко мне, и «Кристис». Я предпочитаю «Кристис». Хотите ещё пирога?
У Юли к тому времени случилось полное засорение мозгов: Лиля Брик, Сталин по линии Сванидзе, генерал Игнатьев (кто он такой, кстати? Спросить неудобно) плясали в её бедной голове. А теперь ещё и Шагал!
Может, прогуляемся? Что-то вы бледненькая стали. Пойдёмте в сторону моего дома да вы не бойтесь, не смотрите так на меня! Я вам расскажу что-нибудь интересное. Для интервью.
Вогулкина, конечно, согласилась её уже подташнивало от запаха пирогов.
Вышли на улицу, в цветущий май. На свежем воздухе Юле стало чуть легче. Оголтелые пляски в голове (Сталин как вертящийся дервиш, Шагал вприсядку, Лиля Брик вальсирует с генералом Игнатьевым) прекратились. В конце концов, всякое бывает. Если ты выросла в обычной советской семье (родители инженер и врач), это не значит, что кто-то другой не может похвастаться более раскидистым и благородным генеалогическим древом.
Хотите мороженого? Вам какое? О, я тоже люблю пломбир! Приятного аппетита.
Повторяли Юлин маршрут третьего дня. Слева шахматисты с букинистами, справа ребятишки с самокатами. Первая лодка на пруду. Закатное небо, наливавшееся брусничным цветом, как давешний пирог. Яблони припахивали ладаном.
Мороженое ели молча, но, когда поравнялись с девятой гимназией, Ясной сказал:
Я учился в этой школе. Собственно, все мои родственники по местной линии здесь учились. А некоторые даже работали. Онисим Клер, например. Легендарный швейцарский учёный-ботаник. Тоже наш.
Юля, не выдержав, хрюкнула. Только легендарного ботаника не хватало! Швейцарского, разумеется. Обычный не подойдёт.